Сожалению, в этой самой древности миф об Осирисе в сравнительно полном виде был воспроизведен только Плутархом – греческим автором, жившем в начале уже нашей эры. Этот синкретический трактат был озаглавлен “Об Исиде и Осирисе”. В нем элементы древнеегипетского предания были перемешаны с эпизодами древнегреческой мифологии, имена многих египетских богов заменены на имена соответствующих им, по мнению автора, греческих божеств. Даже древнее имя Усир, принадлежащее главному герою, было преобразовано в греческое Осирис. Как мы знаем, в дальнейшем оно прижилось. Итак, обратимся к предложенной Плутархом интерпретации древнего мифа.

Рождение Владыки Всего Сущего

Говорят, что когда Гелиос узнал о том что Рея тайно сочеталась с Кроном, он изрек ей проклятие, гласящее, что она не родит ни в какой месяц и ни в какой год. Но Гермес, влюбленный в богиню, сошелся с нею, а потом, играя с луной в шашки, отыграл семидесятую часть каждого из ее циклов, сложил из них пять дней и приставил их к тремстам шестидесяти; и до сих пор египтяне называют их «вставленными» и «днями рождения богов». Сразу дадим расшифровку. Под Гелиосом Плутарх, очевидно, подразумевает центральное божество древнеегипетского пантеона – бога солнца Ра. Греческая богиня Рея заменяет здесь египетскую богиню неба – Нут, а Крон – бога земли – Себа. Прообразом Гермеса в египетской мифологии является божество по имени Тот. Необходимо отметить космологическую подоплеку этого отрывка. Несомненно, здесь на языке мифа объясняется известный астрономический факт – определенное несоответствие между лунным и солнечным годом. Те пять дней, которые Тот выигрывает в шашки у Луны и составляют этот “астрономический зазор”. Подобное отхождение от закономерностей, исходящих от высшего божества (Ра), такое вопиющее нарушение его воли, с точки зрения древних египтян могло быть вызвано только событием чрезвычайной важности и, несомненно, относящимся к области священного.

Рассказывают, что в первый день родился Осирис, и в момент его рождения некий голос изрек: владыка всего сущего является на свет. На второй день родился Аруэрис, которого называют Аполлоном, а некоторые также старшим Гором. На третий день на свет явился Тифон, но не во-время и не должным образом: он выскочил из бока матери, пробив его ударом. На четвертый день во влаге родилась Исида; на пятый - Нефтида, которую называют Концом и Афродитой, а некоторые - Победой. Миф гласит, что Осирис и Аруэрис произошли от Гелиоса, Исида - от Гермеса, а Тифон и Нефтида - от Крона. Pдесь стоит пояснить, что божество, которое Плутарх ассоциирует с Тифоном, древние египтяне называли богом пустыни, Сетом. Стоит заметить, что при рождении Осирис провозглашается Владыкой Всего Сущего. Таким образом, его божественное право на господство было предопределено свыше. Недаром в первой своей ипостаси он выступает в качестве Верховного Правителя, своеобразного Царя Царей (заметим, что отцом его, согласно мифу, был сам Ра). Его брат Сет, который будет играть в дальнейшем повествовании очень важную роль, с самого своего рождения воплощает в себе деструктивный элемент. На свет он появляется насильственно и противоестественно, как говорится в мифе “не во-время и не должным образом”. Это противопоставление благословенной судьбы Осириса и негодной судьбы Сета с самого начала задают определенную метафорическую дуальность, которая будет развита в дальнейшем.

Рассказывают, что Нефтида стала женою Тифона, а Исида и Осирис, полюбив друг друга, соединились во мраке чрева до рождения. Как видим, инцест в древнеегипетской мифологии никак не имеет статуса табу. Напротив, брак братьев и сестер здесь как бы остается под божественным покровительством. Надо сказать, что многовековая история Древнего Египта знала немало случаев кровосмесительных браков, в результате которых, зачастую, происходило постепенное вырождение правящий династий. Рассказывают, что, воцарившись, Осирис тотчас отвратил египтян от скудного и звероподобного образа жизни, показал им плоды земли и научил чтить богов; а потом он странствовал, подчиняя себе всю землю и совсем не нуждаясь для этого в оружии, ибо большинство людей он склонял на свою сторону, очаровывая их убедительным словом, соединенным с пением и всевозможной музыкой. Итак, мы видим, что судьба Владыки Мира была уготована Осирису с рождения. Однако в мифе он выступает не только в виде могущественного правителя, но и в качестве монарха-просветителя. Действительно, просветительскую функцию Осириса здесь стоит выделить как ключевую. Цивилизация Древнего Египта, по мнению большинства историков, была бы невозможна без их успехов в сельском хозяйстве, в частности – в выращивании злаковых культур. Поэтому неудивительно, что Осирис, бог, выведший человечество из первобытного состояния, был для египтян богом зерна. Вот что пишет об этом известный антрополог Джеймс Фрезер в своем монументальном труде “Золотая ветвь”:

Осирис – бог зерна

Рассмотрения этого мифа и ритуала, связанного с Осирисом, думается, достаточно для того, чтобы доказать, что в одной из своих ипостасей этот бог был персонификацией хлеба, который, образно говоря, ежегодно умирает и возрождается вновь… С этим толкованием хорошо согласуются детали мифа об Осирисе. В нем говорится, что Осирис был отпрыском Неба и Земли. Какой еще родословной можно пожелать, богу, вырастающему из земли и оплодотворяемому небесной влагой? Правда, непосредственно египетская земля была обязана своим плодородием не ливням, а разливам Нила, но ее обитатели, должно быть, знали – или по крайней мере догадывались,что великую реку в ее течении питают дожди, выпадающие в глубине страны. Самое прямое отношение имеет к богу хлеба и предание об Осирисе, научившем людей земледелию.

В своем трактате Плутарх недвусмысленно ассоциирует Осириса с греческим богом плодородия – Дионисом. В одном месте он даже прямо говорит:

А то, что Осирис и Дионис - одно, кто знает лучше, чем ты, Клея? Так и должно быть: ведь это ты предводительствуешь в Дельфах вдохновенными жрицами, предназначенная отцом и матерью для таинств Осириса.

В первой части мифа об Осирисе раскрывается как раз “солнечная”, разумная сторона его религии. Осирис предстает в ней как высшее существо, наделенное божественной властью и, при этом, всеблагое, принесшее людям цивилизацию. Очень важен здесь символический аспект. Осирис воплощает в себе вообще всякую производящую силу; как выразились бы психоаналитики – либидо как таковое. В интерпретации того же Плутарха, он репрезентирует божественный Логос, творческое Слово. Недаром к нему относится и древнеегипетский фаллический культ, как культ плодородия, культ активной, производящей энергии.

Осирис был для древних египтян самым человеческим из всех богов их многочисленного пантеона. И во второй части мифа мы увидим, насколько трагичной и потому близкой людям была его судьба. Итак, в результате воцарения Владыки Всего Сущего, описанного в первой части “легенды об Осирисе”, египтяне обрели статус цивилизованного народа – научились выращивать хлеб и поклоняться богам. Сам Осирис, наведя порядок у себя дома, временно оставил царство на попечение собственной сестры Исиды, а сам отправился путешествовать, чтобы облагодетельствовать и соседние народы.

И тут, неожиданно, в мифе наступает переломный момент. Доселе чистое, солнечное небо вдруг затягивается черными тучами, а силы зла, до времени выжидавшие за кулисами, наконец, выходят на сцену.
Часть вторая. Гибель Осириса.

Из египетских источников также можно узнать, что умер замурованный в саркофаге Осирис не сразу, а только на четырнадцатый день. Это еще одна аллюзия на природные циклы. Смерть Осириса древние египтяне связывали с ежемесячным убавлением луны. Ведь именно четырнадцать дней проходит от полнолуния до новолуния. В этот срок луна как бы умирает, подобно Осирису. По этому поводу сразу возникает вопрос. Как Осирис вообще мог умереть? Разве боги не бессмертны? Между прочим даже в пушкинской “Сказке о царе Салтане” за время путешествия царственного семейства по “морю-окияну” в засмоленной бочке ребенок успел вырасти, научиться ходить и говорить. И хоть рос он, как говориться у Александра Сергеевича, “не по дням, а по часам”, прошло, должно быть, немало времени. Странно, что персонажи русской сказки в таких обстоятельствах выжили, а древнеегипетский бог – умер. Очевидно, и способ, которым Осирис был умерщвлен, имеет свой скрытый смысл. Морской горизонт имел в представлении некоторых народов мистическое значение и играл роль линии, разделяющей мир живых и мир мертвых. Отсюда и обычай хоронить умерших, отпуская их в лодке в открытое море (вспомним “Мертвеца” Джима Джармуша). Саркофаг является в этом фрагменте исключительно важным элементом. В глаза бросается очевидная нелепость такого способа умерщвления Владыки Всего Сущего. Однако без него здесь обойтись никак не могли, так как он играл роль судна, переправившего Осириса в мир мертвых.

Когда Исида узнала, что любящий Осирис по ошибке сочетался с ее сестрой как с ней самой, и увидела доказательство этого в венке из лотоса, который он оставил у Нефтиды, то она стала искать дитя, ибо Нефтида, родив, тотчас удалила его из страха
перед Тифоном; ребенок был найден с большим трудом и с помощью собак, которые вели Исиду; она вскормила его, и он, названный Анубисом, стал ее защитником и спутником, и говорят, что он сторожит богов как собаки - людей.

Больше всего, конечно, в этом фрагменте забавляет фраза “… любящий Осирис по ошибке сочетался…”. Впрочем, теперь становится понятно, почему мог невзлюбить Сет своего брата. Не мудрено, обладая от природы столь неистовым темпераментом решиться даже на братоубийство. Интересно, что Исида отнеслась к этой измене с пониманием. Скорбь от гибели мужа была для нее явно сильней ревности. Да и вообще о ревности здесь нет ни слова. Это не удивительно. Фараоны Древнего Египта нередко имели по нескольку жен, так что измена “любимой жене”, очевидно, не считалось делом зазорным.

Исида узнала о саркофаге, что море пригнало его к берегу Библа и прибой осторожно вынес его в заросли вереска. А вереск, в малое время выросши в огромный и прекрасный ствол, объял и охватил его, и укрыл в себе. Царь удивился размерам растения и, срубив сердцевину, содержащую невидимый взору гроб, поставил ствол как подпорку для крыши.

Символическое значение этого эпизода отсылает нас к еще одному аспекту культа Осириса. Помимо указанных выше “специальностей”, Осирис считался в Древнем Египте еще и богом деревьев. Для Плутарха это было одним из доказательств полной идентичности Осириса и Диониса. Различные культы поклонения деревьям существовали в разные времена и в разных частях мира. Один из самых известных из них является религия друидов. Впрочем, “священные рощи” были знакомы многим традиционным обществам. В некоторых племенах Океании, к примеру, существовала (а, возможно, существует и до сих пор) традиция хоронить своих мертвецов в дуплах деревьев, растущих в особом священном месте. Считалось, что дух умершего поселяется в таком дереве, и продолжает жить, пока живо само дерево.

Исида, узнав об этом от божественного духа молвы, явилась в Библ, села у источника, смиренная и заплаканная, и не говорила ни с кем, но только приветствовала служанок царицы, ласкала их, заплетала им косы и навевала от себя на их тело удивительный аромат. Лишь только царица увидела служанок, как в ней возникло влечение к незнакомке, волосам и телу, источающему благовоние. За Исидой послали, а когда она прижилась, ее сделали кормилицей царского сына. Предание гласит, что Исида выкармливала дитя, вкладывая ему в рот вместо груди палец, а ночью выжигала огнем смертную оболочку его тела; сама же, превращаясь в ласточку, с жалобным криком вилась вокруг колонны - и так до тех пор, пока царица не подстерегла ее и не закричала при виде ребенка в огне, лишив его тем самым бессмертия. Тогда изобличенная богиня выпросила столп из-под кровли; легко освободив его, она расщепила вереск, а потом, закутав его в полотно и умастив миром, вручила царю и царице; и теперь еще жители Библа почитают дерево, положенное в святилище Исиды. И рассказывают, что она пала на гроб и возопила так, что младший сын царя тут же умер, а старшего она якобы забрала с собой и, поместив гроб на судно, отплыла.

Плутарх упоминает любопытную деталь: “… она расщепила вереск, а потом, закутав его в полотно и умастив миром, вручила царю и царице; и теперь еще жители Библа почитают дерево, положенное в святилище Исиды”. Судя по всему, речь здесь идет о храме Баалат-Гебал, действительно находившемся при жизни Плутарха в Библе. Надо сказать, что храм этот был уже в ту пору весьма древним. Предположительное время его постройки – примерно 2800 лет до Н.Э. Упомянутое Плутархом дерево, скорее всего, действительно было священным артефактом этого храма. Таким образом, здесь мифология смыкается с историей.

Вторая часть легенды достаточно разительно отличается по общей стилистике и атмосфере от первой части. Там мы имеем дело с процессами, преимущественно космологическими, наблюдаем, как рождаются и спускаются с небес боги, как люди получают в качестве божественного дара различные способности. Здесь же события развиваются, скорее, в горизонтальной плоскости. Боги в своих поступках больше похожи на людей. Они обманывают, предают, погибают, скорбят, страдают. Их божественная природа здесь уже не столь очевидна. Впрочем, в сюжет мифа привносится интрига, которая не характерна для архаических культов. Персонажи, вовлеченные в драматическую реальность, обнаруживают интересные характерные черты. Например, Исида показывает себя в качестве женщины-мага. Если Сет добивается своего силой и хитростью, то Исида использует для достижения своих целей скрытыми силами природы, власть над которыми дана ей при рождении.

Нахождением Исидой тела Осириса следует завершить вторую часть. Дальше начинается история, связанная с наиболее таинственным и, вместе с тем, наиболее важной частью культа Осириса – его воскрешением и последующим воцарением над Царством Мертвых.

Итак, после того как Исида отыскала саркофаг с останками возлюбленного Осириса во дворце царя Библа, она погрузила свой скорбный груз на лодку и отправилась домой, в Египет. На этом вторая часть легенды об Осирисе заканчивается и начинается…

Воскрешение Осириса

Один из самых важных элементов этой части – расчленение тела Осириса на четырнадцать частей. Во-первых, таким образом легенда объясняет, почему по всему Древнему Египту были разбросаны святилища, жрецы каждого из которых утверждали, что в нем захоронен прах Осириса. Заметим, что главное из этих святилищ располагалось в Мемфисе, где согласно приданиям была захоронена голова бога.

У Фрезера, которого мы цитировали в первой части, дается интересная символическая интерпретация этого фрагмента. В ней Осирис ассоциируется с зернами, которые придаются земле для последующего “воскрешения” в новых колосьях. Таким образом разделение Осириса на части – это разделение на части колоса, предназначенного для последующего возрождения. Эту версию подтверждают некоторые элементы культа Осириса, в которых зерна пшеницы действительно представляют его репродуктивную энергию.

Еще одна параллель имеет отношение к христианской символике. Известно громадное символическое значение хлеба в Священном писании. Хлеб играет немаловажную роль и в свершении церковных таинств. Так в божественной литургии, одного из ключевых обрядов православной и католической церквей, хлеб символизирует тело Христа. Надо сказать, этот момент весьма неоднозначно воспринимался на заре христианства его противниками. Например, некоторые язычники считали христиан сумасшедшими за то, что те “поедали тело собственного бога”. Доходило до того, что христиан обвиняли в каннибализме. Однако невежественные римляне не знали, что хлеб в данном обряде был символом воскресения Христова, и, поедая его, христиане причащались вечной жизни.

К сожалению, у Плутарха о воскресении Осириса говорится мало и вскользь. Зато в египетских источниках оно имеет центральное значение. Вообще египетская версия несколько отличается от пересказа греческого ученого. Известный египтолог Уолисс Бадж в своей книге “Египетская магия” приводит перевод оригинального древнеегипетского текста, посвященного богу Тоту:

Найдя мертвое своего мужа Осириса, Исида птицей воспарила над ним, и удары крыльев ее рождали ветер, а сияющее оперенье излучало свет. Своими «словами власти» она воскресила мертвое тело. От их объятий во время этой встречи родился Гор. Исида растила и воспитывала его в тайном убежище в тростниковых топях.

Еще один вариант находим в упомянутой “Золотой ветви” Фрезера. По этой интерпретации, когда тело Осириса было найдено, Исида с Нефтидой устроили поминальный плач.

Причитания сестер не пропали даром. Сжалившись над их горем, бог солнца Ра послал с небес бога Анубиса с головой шакала, и с помощью Нсиды, Нефтиды, Тота и Гора он составил из кусков тело мертвого бога, спеленал его полотняными повязками и совершил над ним все обряды, которые египтяне совершали над телами покойников. После этого Исида подняла остывшую пыль взмахом своих крыльев, Осирис ожил и стал править в царстве мертвых. Там он носит титулы Господина Подземного Мира, Хозяина Вечности и Владыки Умерших. Там в обществе сорока двух советников восседал он в великом зале двух истин и судил души умерших, которые торжественно исповедовались перед ним, и, после того как сердце их было взвешено на весах справедливости, получали вечную жизнь в награду за добродетель или надлежащую кару за грехи свои.

Воцарение Осириса в Подземном Мире, его титул Владыки Умерших является продолжением его будущности Владыкой Всего Сущего. Воскреснув, Осирис становится символом бессмертия, залогом вечной жизни.

Развязка легенды, изложенной Плутархом, закрепляет за Осирисом победу в схватке добра со злом:

Потом, как гласит предание, Осирис, явившись Гору из царства мертвых, тренировал и упражнял его для боя, а затем спросил, что он считает самым прекрасным на свете. Когда тот ответил: отомстить за отца и мать, которым причинили зло,- снова спросил, какое животное кажется ему самым полезным для того, кто идет на битву. Услышав в ответ от Гора «конь», он удивился и стал допытываться, почему конь, а не лев. Тогда Гор сказал, что лев нужен тем, кто нуждается в защите, а конь нужен, чтобы отрезать и уничтожить бегущего врага. Услышав это, Осирис обрадовался, ибо Гор был совсем готов для борьбы. И рассказывают, что, в то время как беспрерывно многие переходили на сторону Гора, явилась к нему и наложница Тифона Туэрис и что змею, которая ее преследовала, убили друзья Гора; и до сих пор в память этого бросают веревку и перерубают ее посередине. Что касается сражения, то оно будто бы продолжалось много дней, и победил Гор. Исида же, получив скованного Тифона. не казнила его, но развязала и отпустила. У Гора не хватило терпения снести это: он поднял на мать руку и сорвал с головы ее царский венец. Но Гермес увенчал ее рогатым шлемом. Затем Тифон предъявил Гору обвинение незаконнорожденности, но при защите Гермеса Гор был признан богами законным сыном, а Тифон потерпел поражение еще в двух битвах.

Борьба с Сетом имеет в легенде метафизический характер. Противостояние между созидателем Осирисом и разрушителем Сетом напоминает космическую войну между Ахурой Маздой и Ангрой Маинью в древнеиранской мифологии. Известно, что зороастризм, возникший в древней Персии, породил манихейство, также рассматривающее в качестве центральной темы мировой драмы – противостояние Доброго и Злого божеств, равных по степени могущества. Сложно сказать, были ли эти элементы результатом культурного заимствования или явились воплощением одного архетипа на разных культурных почвах. В любом случае, многие черты, которые были в дальнейшем успешно развиты в христианством, имелись и в этих древних культах. Вообще внешнюю схожесть древнеегипетского культа Осириса и христианского вероучения подчеркивали многие исследователи. Наиболее яркая параллель проходит между образами самих Христа и Осириса. Приведем наиболее характерные черты:

* И тот и другой были сыновьями верховного божества (в христианской интерпретации – Бога Отца, в древнеегипетской – бога солнца Ра).
* Оба были помазанниками божьими на великое царство.
* Оба воплощали в себе как природу бога, так и природу человека.
* Оба принесли людям божественный дар, воплощенный в слове (Логосе).
* Существуют параллели между их земной жизнью (раздача Иисусом хлебов во время нагорной проповеди и обучение Осирисом людей хлебопашеству).
* Оба погибли безвинно.
* Оба воскресли.
* Оба показали людям дорогу к вечной жизни.

Нынче религия Осириса как и вся древнеегипетская цивилизация погребена под толщей песков. Десятки веков не справляются обряды в честь этого некогда столь могущественного бога. Забыты имена жрецов некогда столь славных храмов. Да и сами храмы разрушены временем до основания. Однако до сих пор живет легенда об этом древнем боге. Слово о нем хранят каменные стелы, царские гробницы, великие пирамиды, раскрашенные саркофаги, полуистлевшие папирусы, греческие пергаменты, трактаты средних веков и книги нашей эпохи. Поколения людей приходят и уходят, будто волны, накатывающие на морской берег, а Владыка Всего Сущего продолжает жить благодаря магии Слова. И, кто знает, может быть когда ни будь семена этого божественного Слова, взойдут, представив миру новое его воплощение.

Из глубокой древности пришло к нам имя Осириса. Культ этого божества существовал в Египте еще в эпоху Древнего Царства, т.е. в первой половине третьего тысячелетия до Н.Э. Таким образом, имя Осириса (Усира) звучит в человеческих устах на протяжении почти пяти тысячелетий. Возможно и дольше. Известно, что Осирис был одним из самых почитаемых божеств древнеегипетского пантеона. Эллины также относились к нему с уважением, ассоциируя с Дионисом. Средневековые алхимики использовали его имя в своих поисках философского камня. А аристократы-авантюристы XVIII века, такие как Сен-Жермен и Калиостро пытались достичь бессмертия под его божественным покровительством. Действительно, даже в экстравагантной компании древних божеств, столь контрастно отличающихся от наших представлений о божественном, Осирис выглядит весьма своеобразно. История его жизни, смерти, воскрешения и посмертного существования остается одним из самых любопытных мифов, которые знала древность. К сожалению, в этой самой древности миф об Осирисе в сравнительно полном виде был воспроизведен только Плутархом – греческим автором, жившем в начале уже нашей эры. Этот синкретический трактат был озаглавлен “Об Исиде и Осирисе”. В нем элементы древнеегипетского предания были перемешаны с эпизодами древнегреческой мифологии, имена многих египетских богов заменены на имена соответствующих им, по мнению автора, греческих божеств. Даже древнее имя Усир, принадлежащее главному герою, было преобразовано в греческое Осирис. Как мы знаем, в дальнейшем оно прижилось. Итак, обратимся к предложенной Плутархом интерпретации древнего мифа.

Часть первая. Рождение Владыки Всего Сущего.

Необходимо отметить космологическую подоплеку этого отрывка. Несомненно, здесь на языке мифа объясняется известный астрономический факт - определенное несоответствие между лунным и солнечным годом. Те пять дней, которые Тот выигрывает в шашки у Луны и составляют этот “астрономический зазор”. Подобное отхождение от закономерностей, исходящих от высшего божества (Ра), такое вопиющее нарушение его воли, с точки зрения древних египтян могло быть вызвано только событием чрезвычайной важности и, несомненно, относящимся к области священного.

Здесь стоит пояснить, что божество, которое Плутарх ассоциирует с Тифоном, древние египтяне называли богом пустыни, Сетом. Стоит заметить, что при рождении Осирис провозглашается Владыкой Всего Сущего. Таким образом, его божественное право на господство было предопределено свыше. Недаром в первой своей ипостаси он выступает в качестве Верховного Правителя, своеобразного Царя Царей (заметим, что отцом его, согласно мифу, был сам Ра). Его брат Сет, который будет играть в дальнейшем повествовании очень важную роль, с самого своего рождения воплощает в себе деструктивный элемент. На свет он появляется насильственно и противоестественно, как говорится в мифе “не во-время и не должным образом”. Это противопоставление благословенной судьбы Осириса и негодной судьбы Сета с самого начала задают определенную метафорическую дуальность, которая будет развита в дальнейшем.

Рассказывают, что Нефтида стала женою Тифона, а Исида и Осирис, полюбив друг друга, соединились во мраке чрева до рождения.

Как видим, инцест в древнеегипетской мифологии никак не имеет статуса табу. Напротив, брак братьев и сестер здесь как бы остается под божественным покровительством. Надо сказать, что многовековая история Древнего Египта знала немало случаев кровосмесительных браков, в результате которых, зачастую, происходило постепенное вырождение правящий династий.

Рассказывают, что, воцарившись, Осирис тотчас отвратил египтян от скудного и звероподобного образа жизни, показал им плоды земли и научил чтить богов; а потом он странствовал, подчиняя себе всю землю и совсем не нуждаясь для этого в оружии, ибо большинство людей он склонял на свою сторону, очаровывая их убедительным словом, соединенным с пением и всевозможной музыкой.

Итак, мы видим, что судьба Владыки Мира была уготована Осирису с рождения. Однако в мифе он выступает не только в виде могущественного правителя, но и в качестве монарха-просветителя. Действительно, просветительскую функцию Осириса здесь стоит выделить как ключевую. Цивилизация Древнего Египта, по мнению большинства историков, была бы невозможна без их успехов в сельском хозяйстве, в частности – в выращивании злаковых культур. Поэтому неудивительно, что Осирис, бог, выведший человечество из первобытного состояния, был для египтян богом зерна. Вот что пишет об этом известный антрополог Джеймс Фрезер в своем монументальном труде “Золотая ветвь”:

Осирис – бог зерна. Рассмотрения этого мифа и ритуала, связанного с Осирисом, думается, достаточно для того, чтобы доказать, что в одной из своих ипостасей этот бог был персонификацией хлеба, который, образно говоря, ежегодно умирает и возрождается вновь… С этим толкованием хорошо согласуются детали мифа об Осирисе. В нем говорится, что Осирис был отпрыском Неба и Земли. Какой еще родословной можно пожелать, богу, вырастающему из земли и оплодотворяемому небесной влагой? Правда, непосредственно египетская земля была обязана своим плодородием не ливням, а разливам Нила, но ее обитатели, должно быть, знали – или по крайней мере догадывались,что великую реку в ее течении питают дожди, выпадающие в глубине страны. Самое прямое отношение имеет к богу хлеба и предание об Осирисе, научившем людей земледелию.

В своем трактате Плутарх недвусмысленно ассоциирует Осириса с греческим богом плодородия - Дионисом. В одном месте он даже прямо говорит:

А то, что Осирис и Дионис - одно, кто знает лучше, чем ты, Клея? Так и должно быть: ведь это ты предводительствуешь в Дельфах вдохновенными жрицами, предназначенная отцом и матерью для таинств Осириса.

Но, несмотря на многочисленные доказательства идентичности этих двух богов, представленных Плутархом, характер их культов сильно различается. Достаточно лишь вспомнить сочинение Еврипида “Вакханки”, и сравнить дикие обряды поклонниц Диониса с просветительской деятельностью Осириса, о котором сам же Плутарх писал как о “отвратившего египтян от звероподобного образа жизни”. В первой части мифа об Осирисе раскрывается как раз “солнечная”, разумная сторона его религии. Осирис предстает в ней как высшее существо, наделенное божественной властью и, при этом, всеблагое, принесшее людям цивилизацию. Очень важен здесь символический аспект. Осирис воплощает в себе вообще всякую производящую силу; как выразились бы психоаналитики – либидо как таковое. В интерпретации того же Плутарха, он репрезентирует божественный Логос, творческое Слово. Недаром к нему относится и древнеегипетский фаллический культ, как культ плодородия, культ активной, производящей энергии.

Часть вторая. Гибель Осириса.

Тифон по возвращении Осириса стал готовить ему западню, втянув в заговор семьдесят два человека и имея сообщницей эфиопскую царицу по имени Асо. Он измерил тайно тело Осириса, соорудил по мерке саркофаг, прекрасный и чудесно украшенный, и принес его на пир. В то время как это зрелище вызвало восторг и удивление, Тифон как бы в шутку предложил преподнести саркофаг в дар тому, кто уляжется в него по размеру. После того как попробовали все по очереди и ни одному гостю он не пришелся впору, Осирис вступил в гроб и лег. И будто заговорщики подбежали, захлопнули крышку и, заколотив ее снаружи гвоздями, залили горячим свинцом, затащили гроб в реку и пустили в море у Таниса, через устье, которое поэтому и теперь еще египтяне зовут ненавистным и мерзким. Говорят, что это случилось в семнадцатый день месяца Афира, когда солнце пересекает созвездие Скорпиона, в двадцать восьмой год царствования Осириса. Из египетских источников также можно узнать, что умер замурованный в саркофаге Осирис не сразу, а только на четырнадцатый день. Это еще одна аллюзия на природные циклы. Смерть Осириса древние египтяне связывали с ежемесячным убавлением луны. Ведь именно четырнадцать дней проходит от полнолуния до новолуния. В этот срок луна как бы умирает, подобно Осирису. По этому поводу сразу возникает вопрос. Как Осирис вообще мог умереть? Разве боги не бессмертны? Между прочим даже в пушкинской “Сказке о царе Салтане” за время путешествия царственного семейства по “морю-окияну” в засмоленной бочке ребенок успел вырасти, научиться ходить и говорить. И хоть рос он, как говориться у Александра Сергеевича, “не по дням, а по часам”, прошло, должно быть, немало времени. Странно, что персонажи русской сказки в таких обстоятельствах выжили, а древнеегипетский бог – умер. Очевидно, и способ, которым Осирис был умерщвлен, имеет свой скрытый смысл. Морской горизонт имел в представлении некоторых народов мистическое значение и играл роль линии, разделяющей мир живых и мир мертвых. Отсюда и обычай хоронить умерших, отпуская их в лодке в открытое море (вспомним “Мертвеца” Джима Джармуша). Саркофаг является в этом фрагменте исключительно важным элементом. В глаза бросается очевидная нелепость такого способа умерщвления Владыки Всего Сущего. Однако без него здесь обойтись никак не могли, так как он играл роль судна, переправившего Осириса в мир мертвых.

Когда Исида узнала, что любящий Осирис по ошибке сочетался с ее сестрой как с ней самой, и увидела доказательство этого в венке из лотоса, который он оставил у Нефтиды, то она стала искать дитя, ибо Нефтида, родив, тотчас удалила его из страха перед Тифоном; ребенок был найден с большим трудом и с помощью собак, которые вели Исиду; она вскормила его, и он, названный Анубисом, стал ее защитником и спутником, и говорят, что он сторожит богов как собаки - людей.

Исида узнала о саркофаге, что море пригнало его к берегу Библа и прибой осторожно вынес его в заросли вереска. А вереск, в малое время выросши в огромный и прекрасный ствол, объял и охватил его, и укрыл в себе. Царь удивился размерам растения и, срубив сердцевину, содержащую невидимый взору гроб, поставил ствол как подпорку для крыши.

Исида, узнав об этом от божественного духа молвы, явилась в Библ, села у источника, смиренная и заплаканная, и не говорила ни с кем, но только приветствовала служанок царицы, ласкала их, заплетала им косы и навевала от себя на их тело удивительный аромат. Лишь только царица увидела служанок, как в ней возникло влечение к незнакомке, волосам и телу, источающему благовоние. За Исидой послали, а когда она прижилась, ее сделали кормилицей царского сына. Предание гласит, что Исида выкармливала дитя, вкладывая ему в рот вместо груди палец, а ночью выжигала огнем смертную оболочку его тела; сама же, превращаясь в ласточку, с жалобным криком вилась вокруг колонны - и так до тех пор, пока царица не подстерегла ее и не закричала при виде ребенка в огне, лишив его тем самым бессмертия. Тогда изобличенная богиня выпросила столп из-под кровли; легко освободив его, она расщепила вереск, а потом, закутав его в полотно и умастив миром, вручила царю и царице; и теперь еще жители Библа почитают дерево, положенное в святилище Исиды. И рассказывают, что она пала на гроб и возопила так, что младший сын царя тут же умер, а старшего она якобы забрала с собой и, поместив гроб на судно, отплыла.

Пожалуй, это самый странный фрагмент истории, с трудом поддающийся толкованию. Стилистически он несколько выбивается из остального повествования. Например, совершенно непонятно поведение Исиды в качестве кормилицы. Впрочем отгадку мы найдем, изучив гомеровский гимн Деметре, где почти слово в слово повторяется история со сжиганием смертной оболочки ребенка. Вообще у греческой Деметры и Исиды можно отыскать много общего. Во-первых, обе они были богинями земледелия. Известно, что Осирис, научив людей возделывать почву, в дальнейшем поручил заботы о соблюдении земледельческих циклов своей сестре и супруге. Затем, обе они скорбят и находятся в поиске. Деметра ищет свою дочь Персефону, похищенную Аидом, Исида – соответственно Осириса. Каждая из богинь, скрыв свою истинную природу, становится кормилицей в царской семье: Деметра – у элевсинского царя Келея, Исида – у царя Библа, Малькандра. Эпизоды со сжиганием смертной плоти младенцев, как уже было сказано, абсолютно идентичны. Кроме того, в обоих случаях мать-царица становится свидетелем пугающего зрелища и тем самым губит своего ребенка, не прошедшего до конца очистительного ритуала. Плутарх упоминает любопытную деталь: “… она расщепила вереск, а потом, закутав его в полотно и умастив миром, вручила царю и царице; и теперь еще жители Библа почитают дерево, положенное в святилище Исиды”. Судя по всему, речь здесь идет о храме Баалат-Гебал, действительно находившемся при жизни Плутарха в Библе. Надо сказать, что храм этот был уже в ту пору весьма древним. Предположительное время его постройки – примерно 2800 лет до Н.Э. Упомянутое Плутархом дерево, скорее всего, действительно было священным артефактом этого храма. Таким образом, здесь мифология смыкается с историей. Вторая часть легенды достаточно разительно отличается по общей стилистике и атмосфере от первой части. Там мы имеем дело с процессами, преимущественно космологическими, наблюдаем, как рождаются и спускаются с небес боги, как люди получают в качестве божественного дара различные способности. Здесь же события развиваются, скорее, в горизонтальной плоскости. Боги в своих поступках больше похожи на людей. Они обманывают, предают, погибают, скорбят, страдают. Их божественная природа здесь уже не столь очевидна. Впрочем, в сюжет мифа привносится интрига, которая не характерна для архаических культов. Персонажи, вовлеченные в драматическую реальность, обнаруживают интересные характерные черты. Например, Исида показывает себя в качестве женщины-мага. Если Сет добивается своего силой и хитростью, то Исида использует для достижения своих целей скрытыми силами природы, власть над которыми дана ей при рождении. Нахождением Исидой тела Осириса следует завершить вторую часть. Дальше начинается история, связанная с наиболее таинственным и, вместе с тем, наиболее важной частью культа Осириса – его воскрешением и последующим воцарением над Царством Мертвых.

Часть третья. Воскрешение Осириса.

И рассказывают, что потом, когда Исида ушла в Бут к сыну Гору, который там воспитывался, и поместила гроб вдали от дороги, Тифон, охотясь при луне, наткнулся на него и, узнав тело, растерзал его на четырнадцать частей и рассеял их. Когда Исида узнала об этом, она отправилась на поиски, переплывая болота на папирусной лодке. По этой причине будто бы крокодилы не трогают плавающих в папирусных челноках, испытывая или страх или, клянусь Зевсом, почтение перед богиней. И потому якобы в Египте называют много гробниц Осириса, что Исида, отыскивая, хоронила каждый его член. Иные же отрицают это и говорят, что она изготовила статуи и дала их каждому городу вместо тела Осириса для того, чтобы Тифону, если бы он победил Гора и стал отыскивать истинную гробницу, пришлось отказаться от этого, так как ему называли бы и показывали много могил. Из всех частей тела Осириса Исида не нашла только фалл, ибо он тотчас упал в реку и им кормились лепидоты, фагры и осетры, которыми гнушаются больше, чем всякой другой рыбой. Исида же, по рассказам, вместо него сделала его изображение и освятила фалл; в честь него и сейчас египтяне устраивают празднества. Один из самых важных элементов этой части – расчленение тела Осириса на четырнадцать частей. Во-первых, таким образом легенда объясняет, почему по всему Древнему Египту были разбросаны святилища, жрецы каждого из которых утверждали, что в нем захоронен прах Осириса. Заметим, что главное из этих святилищ располагалось в Мемфисе, где согласно приданиям была захоронена голова бога. У Фрезера, которого мы цитировали в первой части, дается интересная символическая интерпретация этого фрагмента. В ней Осирис ассоциируется с зернами, которые придаются земле для последующего “воскрешения” в новых колосьях. Таким образом разделение Осириса на части – это разделение на части колоса, предназначенного для последующего возрождения. Эту версию подтверждают некоторые элементы культа Осириса, в которых зерна пшеницы действительно представляют его репродуктивную энергию. Еще одна параллель имеет отношение к христианской символике. Известно громадное символическое значение хлеба в Священном писании. Хлеб играет немаловажную роль и в свершении церковных таинств. Так в божественной литургии, одного из ключевых обрядов православной и католической церквей, хлеб символизирует тело Христа. Надо сказать, этот момент весьма неоднозначно воспринимался на заре христианства его противниками. Например, некоторые язычники считали христиан сумасшедшими за то, что те “поедали тело собственного бога”. Доходило до того, что христиан обвиняли в каннибализме. Однако невежественные римляне не знали, что хлеб в данном обряде был символом воскресения Христова, и, поедая его, христиане причащались вечной жизни. К сожалению, у Плутарха о воскресении Осириса говорится мало и вскользь. Зато в египетских источниках оно имеет центральное значение. Вообще египетская версия несколько отличается от пересказа греческого ученого. Известный египтолог Уолисс Бадж в своей книге “Египетская магия” приводит перевод оригинального древнеегипетского текста, посвященного богу Тоту:

Найдя мертвое своего мужа Осириса, Исида птицей воспарила над ним, и удары крыльев ее рождали ветер, а сияющее оперенье излучало свет. Своими «словами власти» она воскресила мертвое тело. От их объятий во время этой встречи родился Гор. Исида растила и воспитывала его в тайном убежище в тростниковых топях.

Таким образом, согласно этой версии, Гор был зачат уже после воскрешения Осириса. А само воскрешение явилось результатом магических манипуляций Исиды, получившей поддержку от бога неба – Тота. Еще один вариант находим в упомянутой “Золотой ветви” Фрезера. По этой интерпретации, когда тело Осириса было найдено, Исида с Нефтидой устроили поминальный плач.

Причитания сестер не пропали даром. Сжалившись над их горем, бог солнца Ра послал с небес бога Анубиса с головой шакала, и с помощью Нсиды, Нефтиды, Тота и Гора он составил из кусков тело мертвого бога, спеленал его полотняными повязками и совершил над ним все обряды, которые египтяне совершали над телами покойников. После этого Исида подняла остывшую пыль взмахом своих крыльев, Осирис ожил и стал править в царстве мертвых. Там он носит титулы Господина Подземного Мира, Хозяина Вечности и Владыки Умерших. Там в обществе сорока двух советников восседал он в великом зале двух истин и судил души умерших, которые торжественно исповедовались перед ним, и, после того как сердце их было взвешено на весах справедливости, получали вечную жизнь в награду за добродетель или надлежащую кару за грехи свои.

Этот вариант содержит отсылку к обряду мумификации – одной из наиболее своеобразных особенностей древнеегипетской культуры. Известно, что каждый древнеегипетский покойник, захороненный согласно обряду, ассоциировался с Осирисом. Воцарение Осириса в Подземном Мире, его титул Владыки Умерших является продолжением его будущности Владыкой Всего Сущего. Воскреснув, Осирис становится символом бессмертия, залогом вечной жизни. Развязка легенды, изложенной Плутархом, закрепляет за Осирисом победу в схватке добра со злом:

Потом, как гласит предание, Осирис, явившись Гору из царства мертвых, тренировал и упражнял его для боя, а затем спросил, что он считает самым прекрасным на свете. Когда тот ответил: отомстить за отца и мать, которым причинили зло,- снова спросил, какое животное кажется ему самым полезным для того, кто идет на битву. Услышав в ответ от Гора «конь», он удивился и стал допытываться, почему конь, а не лев. Тогда Гор сказал, что лев нужен тем, кто нуждается в защите, а конь нужен, чтобы отрезать и уничтожить бегущего врага. Услышав это, Осирис обрадовался, ибо Гор был совсем готов для борьбы. И рассказывают, что, в то время как беспрерывно многие переходили на сторону Гора, явилась к нему и наложница Тифона Туэрис и что змею, которая ее преследовала, убили друзья Гора; и до сих пор в память этого бросают веревку и перерубают ее посередине. Что касается сражения, то оно будто бы продолжалось много дней, и победил Гор. Исида же, получив скованного Тифона. не казнила его, но развязала и отпустила. У Гора не хватило терпения снести это: он поднял на мать руку и сорвал с головы ее царский венец. Но Гермес увенчал ее рогатым шлемом. Затем Тифон предъявил Гору обвинение незаконнорожденности, но при защите Гермеса Гор был признан богами законным сыном, а Тифон потерпел поражение еще в двух битвах.

И тот и другой были сыновьями верховного божества (в христианской интерпретации – Бога Отца, в древнеегипетской – бога солнца Ра).
Оба были помазанниками божьими на великое царство.
Оба воплощали в себе как природу бога, так и природу человека.
Оба принесли людям божественный дар, воплощенный в слове (Логосе).
Существуют параллели между их земной жизнью (раздача Иисусом хлебов во время нагорной проповеди и обучение Осирисом людей хлебопашеству).
Оба погибли безвинно.
Оба воскресли.
Оба показали людям дорогу к вечной жизни.

Разумеется, из этого не следует, что образ Христа, священный для всякого христианина, был заимствован из древнеегипетской религии. Но, без сомнения, в древности Осирис вдохновлял своих адептов не меньше чем Христос – христиан. Многие века египтяне верили вечную жизнь, гарантом которой являлся Осирис. В эллинский период существовала даже живая эманация Осириса – священный бык Апис. Согласно преданию, в это животное, имеющее ряд особых признаков, переселялась душа Осириса. Поэтому Апис жил в храме, посвященном Осирису, и люди поклонялись ему как живому богу.Нынче религия Осириса как и вся древнеегипетская цивилизация погребена под толщей песков. Десятки веков не справляются обряды в честь этого некогда столь могущественного бога. Забыты имена жрецов некогда столь славных храмов. Да и сами храмы разрушены временем до основания. Однако до сих пор живет легенда об этом древнем боге. Слово о нем хранят каменные стелы, царские гробницы, великие пирамиды, раскрашенные саркофаги, полуистлевшие папирусы, греческие пергаменты, трактаты средних веков и книги нашей эпохи. Поколения людей приходят и уходят, будто волны, накатывающие на морской берег, а Владыка Всего Сущего продолжает жить благодаря магии Слова. И, кто знает, может быть когда ни будь семена этого божественного Слова, взойдут, представив миру новое его воплощение.Воскликнем же, подобно древним жрецам: “Восстань, Осирис!”

Осирис и Исида – боги Древнего Египта. Миф об Осирисе и Исиде - один из более интересных и сюжетно разработанных в египетской мифологии. Знаменитый русский востоковед Б. Тураев называл его «главным мифом египетской религии, занимающим центральное место во всей культуре египтян».

Миф возник, очевидно, в период Древнего царства (III тыс. до н. э.) Разные его варианты содержатся в магических надписях на стенах пирамид и саркофагов. Более полное и законченное его изложение было сделано в начале нашей эры греческим писателем Плутархом.

Осирис

Осирис - один из древних египетских богов, бог возрождения, царь загробного мира в древнеегипетской мифологии и судья душ усопших, изначально хтоническое божество плодородия, которое было связано с зерном, ростом растений, паводком Нила. Центры культа Осириса, части тела которого, согласно легенде, были разбросаны его убийцей Сетом по всей стране, по традиции были основаны богиней Исидой там, где она находила части его плоти. Как правило его изображали в виде обернутой белой тканью мумии с зеленой кожей, со свободными кистями рук, в которых держал символы царской власти хекет и нехеху.

Образ Осириса отличается чрезвычайной сложностью и многогранностью. Это отмечалось самими древними египтянами. В одном из древнеегипетских гимнов, посвященных Осирису, сказано: «Природа твоя, о Осирис, темней, чем у других богов». Сын бога земли Геба и богини неба Нут Осирис был первым египетским царем. Он научил египтян обрабатывать землю и выпекать хлеб, выращивать виноград и делать вино, добывать руду, возводить города, лечить болезни, играть на музыкальных инструментах, поклоняться богам.

Сет

Сет (Сетх, Сети) - в мифологии Древнего Египта бог ярости, песчаных бурь, разрушения, хаоса, войны и смерти, входил в гелиопольскую Эннеаду. Изначально почитался как «защитник солнца-Ра», покровитель царской власти. Брат Осириса.

Убийство Осириса

Злой и коварный Сет, надумал его погубить. Тайно он измерил рост Осириса и велел изготовить по мерке короб с красивой отделкой. Затем он позвал Осириса к себе на пир. Гости на этом пиру были с Сетом заодно. По его наущению они начали восхищаться коробом, и Сет сказал, что подарит его тому, кому он придется по росту. Все по очереди стали ложиться в короб, однако никому он не пришелся впору. Когда очередь Осириса и он лег в короб, сделанный по его мерке, Сет закрыл крышку, запер замок, а его сообщники отнесли короб к Нилу и бросили в воду.

Исида

Исида (Изида) - величайшая богиня древности, которая стала образцом для понимания египетского идеала женственности и материнства. Она почиталась как сестра и жена Осириса, мать Хора, а, соответственно, и царей Египта, которые исконно считались земными воплощениями бога Тота. Изначально Исида почиталась в северной части дельты Нила и центром ее культа был город Буто.

Странствия Исиды

Осирис и Исида, полюбили друг друга еще во чреве матери. В Древнем Египте браки между кровными родственниками были не редкостью, и египтяне почитали Исиду как воплощение верной, самоотверженной жены.

Узнав о смерти супруга, Исида отправилась на поиски его тела, чтобы похоронить достойным образом.

Короб с телом Осириса был вынесен волнами на берег возле города Библ. Над ним выросло большое дерево, скрыв короб внутри своего ствола. Местный царь велел срубить дерево и изготовить из него для своего дворца колонну.

Исида достигла города Библ, извлекла из колонны тело Осириса и увезла его на лодке в Дельту Нила. Там в уединении, посреди болот, начала она оплакивать мужа. Плач Исиды по Осирису перевела Анна Ахматова:

«…Тьма вокруг нас, хотя Ра в небесах,
Небо смешалось с землей, тень легла на землю.
Сердце мое горит от злой разлуки.
Сердце мое горит, потому что стеною
Отгородился ты от меня…»

Согласно одному египетскому поверью, разлив Нила происходит потому что его переполняют слезы Исиды.

Как-то раз Сет отправился поохотиться и наткнулся на сундук, увидав, что в нем тело его брата, он разрубил его на 14 частей и разбросала по всей стране. Поиски частей тела Осириса продолжались 12 дней. На каждом месте, где Исида находила какую-то из частей тела, она возводила надгробную стелу, чтобы культ Осириса распространился по всему Египту.

Первая в мире мумия

Согласно другому варианту мифа Исида собрала его тело воедино и сказала:

«О, светлый Осирис! Собраны твои кости, собрано твое тело, отдано сердце твое телу твоему!»

Бог Анубис забальзамировал тело Осириса и сделал первую в мире мумию. С того времени у египтян появился обычай мумифицировать умерших, при этом жрец, который наблюдал за процессом бальзамирования, должен был быть в маске Анубиса - пса или шакала.

Исида чудесным образом смогла зачать от умершего Осириса сына - Гора. Когда Гор вырос, он отомстил за своего отца, победив Сета и став царем Египта.

А Осирис стал владыкой загробного мира и небесным судьей.

Осирис – бог возрождения, царь загробного мира

В храмах, посвященных Осирису, устанавливались деревянные рамы, повторяющие контуры его тела, засыпали плодородной землей и засевали зерном. Весной «тело Осириса» прорастало молодыми всходами.

Функции бога-царя и бога растительности не противоречат друг другу. Согласно представлению древних народов, вождь или царь племени был магически связан с земным плодородием Этим объясняется обычай, по которому царю следовало принимать участие в земледельческих работах при начале и окончании годового цикла.

Сложной для понимания является роль Осириса как владыки загробного мира. Египтяне верили, что все умершие, воскресшие за гробом, не просто уподобляются Осирису, а как бы превращаются в него. В заупокойных текстах перед именем умершего ставят имя Осириса - «Осирис имярек».

VIII. Миф об Осирисе, Исиде и Горе.

Наконец мы должны приступить к рассмотрению мифа об Осирисе. Наиболее значительный из египетских мифов, он был популярен не только у египтян; даже в Европе он был известен более двух тысяч лет. В самом деле, история о добром царе, который был убит своим завистливым братом, о его верной вдове, которая скрыла своего сына от мира и воспитала его в уединении, и о мальчике, который в конце концов отомстил за своего отца и вновь обрел его царство, взывала к чувствам людей, поскольку каждый готов был отождествлять себя самого и свои надежды с теми или другими элементами мифа. Популярность этого мифа в Европе объясняется иными причинами. Римские мистерии Исиды, на которых было основано представление об Осирисе в XVIII в., нашедшее отражение в “Волшебной флейте” Моцарта, изображали историю Исиды и ее покойного супруга скорее в духовном, чем физическом аспекте. Осирис воспринимался как мифологический символ те ми, кто стремился достичь этими обрядами того религиозного чувства, которого не могла дать своим последователям более рационалистическая религиозная концепция.

Насколько мы знаем, миф об Осирисе никогда не был записан египтянами в виде единого, связного рассказа. Греческие авторы первыми непосредственно изложили версии этой истории. Египетские документы часто ссылаются на нее в разного рода религиозных текстах и излагают ее эпизоды в виде обрядов и повествований. Я сначала попытаюсь передать эту историю в таком виде, в каком она упоминается в наиболее раннем из наших источников, в Текстах пирамид, а затем уже рассмотреть некоторые из важнейших египетских композиций, основанных па этом мифе. И наконец, гимн Осирису времен египетской империи сможет дать представление о том, как египетские теологи той эпохи понимали этот миф.

Мы уже видели, что источник мифа об Осирисе - родословная Гора. Эта родословная, очевидно, устанавливалась в процессе церемонии, подобной той, какую я предложил, чтобы проиллюстрировать обряд возведения на престол в древнейшую эпоху. Поэтому элементы мифа возникли из двух событий: смерти царя с его трансформацией в Осириса и возведения на престол его сына, которое означало обожествление его на земле как Гора. Очевидно, к этому не примешивалось никакого воспоминания о какой-либо исторической фигуре прошлого, и фольклор тоже едва ли играл здесь какую-либо роль. Кроме того, здесь следует упомянуть важное наблюдение Зигфрида Шотта: то обстоятельство, что мы впервые узнаем о мифе об Осирисе из похоронных ритуалов царя, не должно привести нас к заключению, что этот ритуал был в каком-то роде представлением мифа об Осирисе. Совершение погребальных обрядов было продиктовано действительной необходимостью церемониального погребения в пирамиде, подобавшего царю, и они вызывали те или иные мифологические ассоциации. Однако эти ассоциации хорошо укладывались в канву мифологического повествования. В то время как различные изменения в погребальных обрядах могли прибавлять новые детали к мифу, его основные события были установлены достаточно определенно в Текстах пирамид. У нас есть сведения, что миф об Осирисе уже тогда понимался как реальная действительность прошлого, несмотря на то обстоятельство, что он переживался заново в каждой обрядовой церемонии. На наш взгляд, этому мифу было уже около шестисот лет к тому времени, когда Тексты пирамид были впервые высечены на камне, и ритуал претерпел за это время значительные изменения. Погребальные обряды совершались, разумеется, и в доисторическую эпоху. Таким образом, многие элементы погребальных церемоний в конце концов привели к созданию мифа в его окончательном виде.

Согласно Текстам пирамид, миф об Осирисе гласит следующее. Царь Осирис был убит своим братом Сэтом в Недит (или Гехести). Исида и Нефтис, сестры Осириса, искали тело, нашли его в Недит и оплакали его. Исида на время воскресила Осириса, так что смогла зачать от него ребенка. Затем она родила Гора, вскормила и воспитала его в Хеммисе (местность в Дельте). Еще будучи ребенком, Гор одолел змею. Когда он возмужал, Исида совершила над ним церемонию опоясывания, и он отправился “повидать” своего отца (Руr. 1214-1215). Очевидно, он нашел его. Затем в Гелиополе состоялся суд во главе с Гебом. Сэт отрицал убийство Осириса; возможно, возник также и вопрос о том, является ли Гор истинным наследником Осириса; во всяком случае, Исида свидетельствовала в пользу своего сына, дав ему свою грудь. Гор был объявлен царем по решению суда.

Я упоминал выше, что с главным рассказом был слит добавочный, где речь шла об Оке: Сэт похитил Око Гора, который впоследствии стал Осирисом, когда они сражались в Гелиополе, а молодой Гор, сын Осириса, отобрал его в поединке с Сэтом и возвратил его своему убитому отцу Осирису, чтобы оживить его. Согласно первому рассказу, царский престол, захваченный убийцей, был возвращен судом истинному наследнику. Согласно второму рассказу, знак царского достоинства, Око, был сначала отобран у его владельца и затем возвращен ему в результате сражения. Слияние этих двух рассказов было достигнуто путем введения в битву сына; кроме того, вторая битва смутно ассоциировалась с судебной процедурой, и Гор возвратил Око своему отцу в Гехести, том самом месте, где Осирис был убит, согласно первой истории. Очевидно, по неизвестным нам причинам было необходимо соединить идею Ока, которое было утрачено и затем возвращено, с той, что царь был Гором и Осирисом. Ввиду подобной взаимосвязи мы можем решиться сделать вывод, что идея поединка первоначально не была связана с утратой и возвратом Ока; очевидно, только преступность Сэта, проистекавшая из представления об убийстве Осириса, впервые натолкнула на мысль, что судьба Ока решалась в сражении с этим злым персонажем. В добавление к элементам изложенного здесь скомбинированного рассказа Тексты пирамид намекают еще на два мотива, пока не вошедшие в основной рассказ. Во-первых, утопление Осириса, которое связано с его космическим характером как растительности, произрастающей после нильского наводнения; это, как мы видели, играет роль в версии истории об Осирисе, изложенной в “Мемфисском теологическом трактате”. Во-вторых, указания на расчленение тела покойного царя, который был Осирисом,- отзвук очень древнего погребального обычая, который уже не существовал в начале III тысячелетия; расчленение тела Осириса Сэтом - значительный элемент истории об Осирисе, главным образом в версиях греческого периода.

Папирусный свиток, написанный около 1970 г. до н.э., содержит описание ряда церемоний, которые происходили в связи с восшествием на трон царя Сесостриса I. Возможно, они представляют собой гораздо более древнюю традицию. Мне бы хотелось изложить их содержание на основе как первого издания Зете, так и новейшей интерпретации Дриотона, которая, однако, является предварительной. Папирус содержит весьма схематичный текст, состоящий из 46 частей, и 31 иллюстрацию. Они изображают последовательно отдельные сцены представления, которое мы назвали бы пантомимой. Действующие лица - царь и его дети, чиновные лица, мужчины и женщины. Сцены изображают заклание быка, приготовление и пожертвование хлебов, лодки, ветви деревьев, царские инсигнии, фигуру покойного царя и пр. Пантомима, по-видимому, сопровождается разыгрыванием сцен мифологического содержания, в которых актеры выступают с речами. Нижеследующий перевод основной части восемнадцатой сцены, иллюстрирующейся поединком “мена” двух невооруженных людей, может дать представление об этом: “Действие: (представление) мена-поединка.- Это (означает, что) Гор сражается с Сэтом.- Геб (обращается к) Гору и Сэту. Речь (Геба): „Забудь (это)".- Гор, Сэт, сражение.- Мена-поединок”. Очевидно, и текст, и рисунок - только заметки для приведения в соответствие двух разных представлений. Пантомима идет в логической последовательности, хотя ее нельзя реконструировать целиком. Каждая сцена содержит словесный или образный намек, позволяющий выбрать соответствующую сцену мифологического представления. Мифологические сцены, следовательно, не идут в логической последовательности. Они не составляют цельной драмы или рассказа. Однако же, совершенно так же, как и в Текстах пирамид, мы должны попытаться воспользоваться мифологическими заметками как элементами для воссоздания лежащего в их основе повествования. Оно представляет собой миф об Осирисе: убийство Осириса, битва за Око и провозглашение Гора царем. В общем, как будто содержание должно быть следующим.

Сэт и его приспешники убили Осириса. Гор и его сыновья искали Осириса на земле и в небесах с помощью рыб и птиц. Гор нашел своего отца и оплакал его. Он обратился к Гебу в поисках правосудия и обещал своему покойному отцу отомстить за него. Дети Гора принесли тело Осириса. Затем они связали Сэта и положили на него, как на катафалк, тело Осириса. Затем Сэт со своими сторонниками и Гор со своими детьми сразились, и Геб первый вдохновлял их на битву. Око Гора было вырвано, и тестикулы Сэта были оторваны. Тот дал Око Гора и Гору, и Сэту. Око Гора убежало. Дети Гора поймали его и принесли назад Гору. В конце концов Тот вставил его Гору и исцелил его. Детали сражения и роль Ока остаются пока неясными, и следует отметить, что как о вмешательстве Тота, так и о бегстве Ока Гора упоминается и в Текстах пирамид, и здесь. Конец истории кажется более ясным. Геб приказал Тоту собрать всех богов, и они по очереди воздали почести своему господину, Гору. Очевидно, Геб объявил амнистию, и сторонники Сэта, так же как дети Гора, получили обратно головы, которые они потеряли во время битвы.

Абидос в Верхнем Египте, где были погребены цари двух первых династий, был центром поклонения Осирису. Там во время великого празднества разыгрывались действа, представляющие нахождение, погребение и возвращение к жизни Осириса. Об этом празднестве упоминается около 1850 г. до н.э. в автобиографических надписях тех людей, которым царь поручил участвовать в нем. В XVIII в. до н.э., очевидно в виде исключения, на этом представлении лично присутствовал царь Неферхотеп и даже как будто участвовал в нем в роли Гора (Breasted. Ancient Records I, с. 332-338). Остается открытым вопрос, устраивалось ли такое празднество ежегодно или же только до особым случаям. Нижеследующая реконструкция церемонии основана главным образом на надписях начальника сокровищницы Сесостриса III - Ихернофрета (ANET, с. 329-330). Штандарты тех богов, которые охраняют Осириса в его святилище, приносятся из храма в “процессии Упвавета”. Упвавет (букв, “тот, который находит, или уготовляет, пути”) был божеством в виде собаки в Асьюте. Он выступал здесь как Гор, когда вышел на битву за своего отца. Враги Осириса повержены, и те, кто напал на Нешмет, ладью Осириса, рассеяны. Затем, вероятно на второй день празднества, идет "Великая процессия”, которая несет Осириса, покойного бога, в храм и помещает в ладью Нешмет: в ней Осирис плывет по озеру. Согласно надписи Неферхотепа, именно здесь Гор “соединился” со своим отцом, т. е. нашел его и сотворил ему великое жертвоприношение. Погребальная процессия следует по озеру, а затем по земле и прибывает к гробнице Осириса в Пекере, древнем царском некрополе. Смерть Осириса отомщена в битве, происходившей на острове Недит. Триумфальная процессия доставила Осириса назад, в Абидос, в ладье, которая называлась великой. В Абидосе его препроводили в его святилище.

Особое внимание, уделяющееся в рассказах об этом празднестве битвам, заставляет нас думать, что они действительно были разыграны и, следовательно, процессии сопровождались криками горя и ликования зрителей, совершенно так же как в соответствующих случаях в более позднее время. Характер этой церемонии коренным образом отличается от рассмотренных выше. Там мы видели царские церемонии, которые истолковывались ссылками на соответствующие мифы; здесь же содержанием представления был сам миф об Осирисе и Горе, божествах, чья былая тождественность с царем оказалась уже практически забытой.

На первый взгляд не существовало прямой связи между этими различными типами представления. Однако предпринимаемая нами здесь попытка найти родство с абидосской церемонией может отчасти пролить свет на характер самого мифа.

От времени около 1500 г. до н.э. нам известен погребальный обряд, который выражал идентификацию покойного с тем, кого мы называем Осирис-зерно, т. е. влажной землей и зерном, заключенными в глиняную форму. Прорастание зерна означало осирическое возрождение. Этот обряд засвидетельствован в гробницах и царей, и их подданных. Он совершался в последний месяц сезона наводнения, когда вода начинала спадать. Именно в этот месяц пятнадцать веков спустя праздновалось воскрешение Осириса во всех сорока двух номах Египта. Главным в этих церемониях было нахождение Осириса, как и в абидосских празднествах, но Осирис теперь представлялся как Осирис-зерно, и ликующий крик “мы нашли его, мы радуемся” громко звучал по всей стране, когда нильской водой смачивали землю и помещали ее с зерном в глиняную форму. После того как Осирис был “найден”, новый Осирис-зерно препровождался в процессии в храм. Там он хранился в верхней камере того помещения, которое изображало гробницу Осириса и где находился его прошлогодний предшественник. Последнего готовили к погребению и помещали перед гробницей или на ветвях сикоморы - дерева, в которое воплотилась с древних времен Хатхор, следовательно Нут, или же его помещали в деревянную корову, символизирующую ту небесную корову, которой была Нут и, следовательно, Хатхор. Эти церемонии последнего периода как будто тесно связаны с погребальными обрядами Осириса-зерна, а не с абидосскими осирическими церемониями. Тождество этого Осириса - бога растительности, который умер и воскрес, с Осирисом - мифологическим персонажем было, по-видимому, только случайным. Однако между поздними осирическими церемониями и теми, которые разыгрывались в Абидосе, все же было некоторое родство. Диодор Сицилийский (Bibliotheca Historica I, 87, 2-3) сообщает, что по некоторым сведениям, Анубис-собака был ““стражем тела” среди тех, которые окружали Осириса и Исиду; однако другие полагают, что собаки указывали путь Исиде, когда она искала Осириса”. Эти два утверждения согласуются с египетскими источниками. Анубис был вождем тех, кто охранял тело покойного Осириса, согласно Текстам пирамид, и вместе с детьми Гора он убивает врагов Осириса в соответствии с ритуалом позднего периода. Вся эта деятельность Анубиса дублируется Упваветом, который изображается в виде фигуры волка на штандарте в Абидосе, где, судя по рисункам и рассказу Ихернофрета, он был первым из стражей в святилище Осириса и шел впереди “процессии Упвавета”, чтобы найти Осириса и убить его врагов. Поскольку Упвавет и Анубис были связаны друг с другом и иногда замещали друг друга, то обстоятельство, что они сходным образом служили Осирису, едва ли может быть случайным. Еще одно сходство между поздними осирическими мистериями и абидосскими церемониями заключается в том, что те и другие фактически ограничивались нахождением, погребением и оживлением этого бога. Конечно, часто предполагалось, что смерть Осириса также изображалась в абидосских церемониях, хотя и не упоминалась в надписях как нечто тайное и неизреченное. Но едва ли это так. Церемония определенно начиналась с отправления Гора под видом Упвавета, чтобы “сразиться [или „отмстить"] за” Осириса - выражение, которым всегда обозначали действия сына Гора в защиту своего покойного отца. Отправление Упвавета копировало отправление Гора из Хеммиса. Просто поразительно, что церемониальное воспроизведение обширного мифа о Горе ограничивалось только нахождением и воскрешением бога, так же как и в поздних мистериях. Таким образом, абидосские и поздние церемонии имеют существенное сходство, хотя последние, в которых фигурирует бог растительности, не могут быть возведены непосредственно к сценическому представлению мифа о боге, некогда бывшем покойным царем. Правда, это сходство могло быть и случайным. Абидос считался местом погребения Осириса, и, следовательно, вопрос о том, каким образом погиб Осирис, казался, по-видимому, менее значительным. В церемонии с Осирисом-зерном этот вопрос также не стоял. Однако следует принять во внимание и возможность существования исторических причин для этого соответствия. Возможно, церемония, в которой покойный отождествлялся с растительностью, восходит к более ранним, может быть даже доисторическим, временам. Кучи зерна в гробницах египтян в раннюю династическую эпоху Александр Шарфф предположительно объяснял как прототип Осириса-зерна. Это объяснение не без оснований оспаривалось и не может быть принято как вполне достоверное. Однако, несмотря на отсутствие положительных свидетельств, нельзя считать исключенным некоторое влияние сельскохозяйственных обрядов, каковым был ритуал Осириса-зерна, на осирические церемонии в Абидосе. Здесь, в свою очередь, встает вопрос о том, имело ли отождествление покойного царя с Осирисом в его генеалогии какой-либо прототип в народных верованиях. Эту проблему, не разрешимую при помощи имеющегося в нашем распоряжении материала, я ставлю перед читателем в качестве примера тех трудностей, с которыми приходится сталкиваться исследователям египетской мифологии.

В мифе об Осирисе и его семействе есть множество дополнительных особенностей, проливающих свет на популярность, какой он пользовался. Здесь можно упомянуть о политической окраске, которая придавалась сражениям между Гором и Сэтом. Враждебный характер Сэта, который управлял пустыней вне Египта, и его сходство с азиатским богом бури в конце концов привели к отождествлению его с Апофисом, хотя, согласно Текстам саркофагов, именно он сражался с Апофисом. Гиксосы, завоевавшие Египет около 1700 г. до н.э., поклонялись ему более чем какому-либо другому египетскому божеству. Позже гиксосы, так же как и сеющие разрушение ассирийцы и персы, сделавшие Египет своей сатрапией, ретроспективно отождествлялись с Сэтом. Миф, увековеченный на стенах птолемеевского храма Гора в Эдфу в Верхнем Египте, характеризует Гора как победоносного царя, который, выступив в защиту своего отца Ра, нанес поражение Сэту и его сторонникам в Египте и изгнал их в Азию; эта версия мифа, несомненно, была вызвана воспоминаниями о пережитых нашествиях на Египет. Характер Гора как бойца вылился в основном в образ Хароэриса, “великого, или старшего, Гора”, рассматривавшегося как сын Ра, в противоположность Харсиэсе, “Гору, сыну Исиды”, и Харпократу, “Гору-дитяти”. Разница между Гором - сыном Ра, и Гором - сыном Исиды, проявляется в том, что в древнюю эпоху, как мы видели, царь Гор мыслился как сын от плоти Атума и одновременно как сын Осириса и Исиды. Однако Гор-царь и Хароэрис четко различались уже в Текстах пирамид, как и другие формы Гора, включая Харахти или Ра-Харахти.

Исида рассматривалась как особенно могущественная волшебница, поскольку она оживила своего супруга и защитила своего ребенка от всех опасностей пустыни. Она продолжает фигурировать в качестве таковой в заклинаниях христианского периода в Египте. Пространная история, которая рекомендуется как заклинание, чтобы “уничтожить яд - действительно успешно миллион раз”, дошла до нас от 1300 г. до н.э. Там рассказывается, как она хитростью заставила бога Ра открыть ей свое “имя”, потому что, кроме этого имени, “не было ничего, чего бы она не знала на небесах и на земле”. Она сотворила змею, которая укусила Ра, когда тот совершал свою вечернюю прогулку. Не было никакого средства против этого яда, кроме магии Исиды, но Исида заявила, что ее магия бессильна, пока она не знает имени Ра. Он пытался обмануть ее, называя ей те и другие из своих многочисленных имен, но яд продолжал жечь его “сильнее, чем пламя и огонь”. В конце концов Ра выдал ей свою тайну, и Исида исцелила его заклинанием, которое, между прочим, не открывает этого имени Ра (ANET, с. 12-14). “Тот, имя которого неизвестно”, встречается повсюду в египетской религиозной литературе уже с Текстов пирамид. Рассказ об Исиде указывает, что этот эпитет применялся к верховному богу лишь потому, что он не был подвластен магии, а не по какой-либо другой причине.

В повествовательной литературе, как правило, наблюдается строгое разделение мира богов и царя с одной стороны, и мира обычных людей - с другой. В “Сказке о двух братьях” (ANET, с. 23-25) боги создали жену для Баты, но в таком случае Бата был божественным существом, а не простым смертным. Эта сказка написана около 1300 г. до н.э., как и другие, о которых мы будем говорить. Это то, что можно назвать “полумифологическим рассказом”. Имена обоих братьев - Бата и Анубис - имена божеств и так и отмечаются на письме, показывая, что и сами братья обладают божественной сущностью. Шакалоголовый бог Анубис и менее значительное божество Бата известны из других источников, но, в противоположность двум братьям из сказки, насколько мы знаем, не имеют никакого отношения друг к другу. Ни в характерах двух братьев, ни в их взаимоотношениях в сказке нет ничего похожего на то, что мы знаем о богах, имена которых они носят. Однако сказка содержит ряд эпизодов, явно перекликающихся с историей об Осирисе. Главная часть сказки, приключения Баты и его жены в Библосе и во дворце фараона, почти полностью совпадает с рассказом Плутарха о том, что случилось с Исидой, когда она искала Осириса в тех же самых местах (De Iside et Osiride, Ch. 15). При всем сходстве ситуации, однако, поведение жены Баты составляет полный контраст с поведением верной Исиды. Другая история такого рода, тоже о двух братьях-врагах, Правде и Кривде, явно перекликается с мифом об Осирисе. Кривда ослепляет Правду, а сын последнего борется с Кривдой на суде, чтобы отомстить за своего отца. И в этой сказке мать мальчика не напоминает Исиду.

Помимо этих литературных произведений, находящихся под непосредственным влиянием мифологических мотивов, существуют и другие, мифологические в прямом смысле слова. Мы уже встречались с некоторыми из них. История о волшебнице Исиде и потаенном имени Ра - хороший пример; несмотря па то что она рекомендована в качестве заклинания, она, несомненно, сочинена с развлекательной целью. Наиболее изощренный и пространный образец такого рода литературы - история борьбы Гора и Сэта за право царствования в Египте (ANET, с. 14-18). Она значительно расширяет наши знания мифологических деталей, поскольку обстоятельно излагает эпизоды, на которые в других источниках мы встречаем только намеки. Более того, она проливает свет на вопрос о том, как возникли мифологические повествования. Все действующие лица этой истории - божественные существа, как этого и следует ожидать в египетском мифологическом тексте, но все они совершенно подобны людям, включая волшебницу Исиду.

Центром повествования является судебный процесс между неуклюжим, мужиковатым парнем Сэтом, выступающим в качестве брата Исиды, и умным ребенком Гором, которому помогает его изобретательная мать. Судебный процесс ведется, разумеется, из-за наследия Осириса - царской власти, которую Гор и Исида требуют по закону, а Сэт - по праву сильного. Суд - это Эннеада, древний Гелиопольский суд, во главе с Шу, также называющимся Онурисом, “приведшим ту (т. е. Око), которая была далеко”. Тот, протоколист, описывается как хранитель Ока для Атума во время междуцарствия - Ока, бывшего, как мы видели, царской змеей Уреем и короной, подобно Маат означавшим законность и порядок. Атум, также называвшийся Ра, Ра-Харахти, “Ра-Харахти и Атум”, “Владыка Всего” и т. п., был “Великим, Старейшим, который в Гелиополе”, и его согласие было необходимо для того, чтобы решение суда приобрело законную силу. Вся история происходит из-за того, что Атум - на стороне могущественного Сэта, в то время как суд выносит решение в пользу законного наследника, Гора. Рассказ начинается с решения суда, и оно же в конце концов счастливо завершает историю спора коронацией Гора в качестве царя Египта. Характерная черта концовки - появление Сэта, примирившегося со своей судьбой, как и в “Мемфисском теологическом трактате”. Поскольку решение окончательно, он охотно ему подчиняется, и его назначают к Ра-Харахти, чтобы Сэт пребывал при нем, подобно сыну, грозным бойцом в солнечной ладье. Рассказ насыщен событиями, то замедляющими, то ускоряющими ход судебного процесса. Атум надеется найти поддержку для Сэта у богини Нейт, “матери бога”, которой Тот пишет письмо от имени Эннеады, В своем ответе Нейт угрожает, что заставит небо обрушиться, если Гор не будет сделан царем Египта. Она советует Владыке Всего возместить ущерб Сэту, удвоив его имущество и дав ему Анат и Астарту, своих (Гелиопольских) дочерей. В другой раз Ра-Харахти попадает в такое положение, что не может отрицать прав Гора. Сердитый, как всегда, он бранит судей за медлительность и приказывает им отдать корону Гору, но, когда они собираются сделать это, Сэт разражается гневом и Гелиопольцы охотно признают его протест. В конце концов Тот, бог мудрости, советует суду узнать мнение Осириса, старого царя, находящегося в царстве мертвых, что не позволяет ему выполнять его прежние обязанности. Разумеется, Осирис поддерживает требование своего сына Гора и предопределяет окончательное решение.

Этот рассказ - пародия на медлительные судебные процедуры и волокиту, и он сдобрен насмешками над действующими лицами. Бабаи, несомненно незначительное божество, но, очевидно, член суда, оскорбляет Ра-Харахти, заявляя: “Твое святилище пусто”, хотя в действительности Ра всегда почитался в открытом пространстве, а не внутри храма. Это наглое замечание, которое оскорбляет даже других богов, приводит Ра в ярость. Он ложится на спину в своем шатре и дуется, подобно Ахиллу. Тогда входит его дочь Хатхор и являет его взору свою нагую красоту. Этот поступок заставляет его рассмеяться. Позже, однако, Ра-Харахти сам демонстрирует свою наглость Осирису. Когда Осирис хвалится в своем письме, что сотворил ячмень и полбу, необходимые для жизни, Ра отвечает ему: “Если бы ты никогда не существовал, если бы ты никогда не родился, ячмень и полба все равно бы существовали”. Осирис, однако, сдерживает себя, хотя он как будто обижен своим изгнанием в царство мертвых. Он строго напоминает Ра о своих призрачных “посланцах, которым не страшен никакой бог и никакая богиня”, и указывает, что и люди, и боги в конце концов окажутся в его Подземном царстве согласно слову, которое произнес некогда Птах, сотворив небеса.

Вдобавок ко всему главная часть рассказа состоит из интермедий, которые изображают хитрую Исиду и тяжеловесного, мускулистого Сэта. Он хвалится своей силой. Исида оскорбляет его. Сэт отказывается присутствовать на суде, пока там находится Исида. Слушание дела переносится на остров, и перевозчику Анти запрещено перевозить туда какую-либо женщину. Исида обманывает его и побуждает Сэта невольно признать, что его притязания несправедливы. По предложению Сэта оба, он и Гор, начинают борьбу, для чего превращаются в гиппопотамов. После первой неудачной попытки Исиде удается поразить копьем Сэта-гиппопотама, но затем, движимая сестринской любовью, она освобождает его, и тотчас ее сын Гор обезглавливает ее - эта подробность, однако, ни в коей мере не уменьшает доли ее участия в дальнейшем развитии событий. Гор прячется, но Сэт находит его и вырывает ему глаза, а Хатхор исцеляет Гора молоком газели. Затем Сэт пытается победить Гора, овладев им как женщиной, что должно сделать Гора презренным в глазах всех богов. Однако находчивый Гор сводит на нет результат посягательства Сэта, причем так, что тот об этом не знает, в то время как Исида остроумно оборачивает злой умысел Сэта против него самого: в присутствии всех богов золотой диск, несомненно порожденный Гором, появляется на голове Сэта. Сэт предлагает тогда состязание иного рода - на ладьях на Ниле, и снова Исида помогает Гору одержать победу. Он плывет вниз по Нилу к Нейт Саисской, чтобы побудить ее способствовать окончательному решению, которое, однако, как мы видели, в действительности было вызвано высказыванием Осириса в пользу Гора.

Все эти нелепые эпизоды имеют под собой мифологическую почву, или, выражаясь более осторожно, о большей части их деталей более или менее определенно говорится тут и там в мифологических текстах. Это заставляет нас задаться вопросом, насколько эти детали подлинно мифологические и насколько они обязаны своим существованием причудливому вымыслу рассказчиков. Мы должны помнить, что композиция Текстов саркофагов, по-видимому, в большей степени плод труда литераторов, чем теологов. Два из перечисленных выше эпизодов следует выделить здесь по причине их этиологического происхождения: перевозчик Анти наказывается отсечением “передней части своих ног”; бог Анти - “когтистый" сокол. Рассказ мог относиться к антропоморфическому образу бога, у которого пальцы ног заменены когтями, в соответствии с предположением, впервые выдвинутым Иоахимом Шпигелем. Этиологическая тенденция также очевидна и в обезглавливании Исиды. Она тогда является богам в виде безголовой статуи из кремня или обсидиана. Это вполне может иметь отношение к ее местному изображению. Однако ее обезглавливание упоминается также в других источниках того времени, и Плутарх сообщает (De Iside et Osiride, Ch. 19), что Гор обезглавил свою мать, потому что она освободила Сэта. Согласно Плутарху, ее голова была заменена коровьей, и, думается, этим объясняется появление Исиды в виде Хатхор с коровьей головой.

Происхождение, цель и композиция этой истории могут быть объяснены серьезно, в неюмористическом плане, и факт остается фактом, что это - рассказ чисто мифологический и в отношении составляющих его элементов, и в целом. Несмотря на серьезность темы, однако, ни возвышенное положение богов, ни бедствия, которые они претерпевают, не принимались всерьез теми, кто наслаждался этой историей. Несомненно, это юмористическое произведение, созданное, быть может, целым поколением рассказчиков. Они и их аудитория отождествляли себя с персонажами этого рассказа, и то обстоятельство, что на самом деле это были боги Египта, не имело значения. Может быть, рассказ, подобный этому, был для них чем-то вроде воспоминания о юношеских шалостях человека, несомненно достойного, которые не могли нанести ущерба его авторитету. Рассматриваем ли мы эту историю как шутку или как кощунство, несомненно одно: тысячу лет и более после того, как этот рассказ о богах был записан, простой народ Египта продолжал относиться к этим самым богам с поклонением, одновременно и фанатичным и фетишистским, и учителя, и мудрецы благоговейно использовали египетскую мифологию таким образом, что она получила всемирное признание. Шутливая история о состязании Гора и Сэта не нанесла никакого вреда мифу об Осирисе и Исиде.

Мы завершим наш очерк большим гимном Осирису, который высечен на гробничном камне некоего Аменмосе около 1500 г. до н.э. В первой части гимна Осирис призывается как бог, почитаемый во всех храмах, персонификация Египта, которому Нуну приносит воду Нила, для которого дует благодетельный северный ветер, как правитель звездного неба и царь мертвых и живых. В гимне Осирис появляется как блистающий великолепием правитель, грозный только для своих врагов. Нет ни намека ни на зловещий аспект его потустороннего царства, ни на смерть бога, упомянутую в мифе, хотя сам миф излагается во второй, заключительной части гимна. Там воспеваются славное царствование Осириса, деяния Исиды и счастливое царствование Гора. Это парафраз мифа и в то же время прославление египетского царского сана, причем и Осирис, и Гор олицетворяют этот царский сан, вечность которого обеспечивается Исидой, “престолом”; автор, по-видимому, был хорошо осведомлен о древнем значении этих мифологических образов. Вот эта часть гимна, переведенная здесь с небольшими пропусками и предваренная начальной строкой:

Слава тебе, Осирис, владыка вечности царь богов...

первый из братьев своих, старший из Девятки богов,

установивший Маат (Правду) на Обоих Берегах (т. е. в Египте), поместивший сына (т, е. Гора) на престоле его отца, хвалимый отцом своим Гебом, любимый матерью своей Нут, великий силой, когда повергает он восставших на него, мощный мышцей, когда убивает он врага своего... унаследовавший царство (т. е. царский сан) Геба над Обеими Землями (т. е. над Египтом).

Когда он (т. е. Геб) увидел достоинства его, он отказал ему (по завещанию) управление землями, ибо успешны дела (его),

он (т. е. Геб) сотворил страну эту (т. е. Египет) в руке своей, воду ее, воздух ее, траву ее, скот ее всякий, все взлетающее и опускающееся (т. е. птиц), пресмыкающихся ее, дичь ее пустынную, причем (все это) по праву передано сыну Нут (т. е. Осирису), и Обе Земли удовлетворены этим.

Воссиявший на престоле отца своего подобно Солнцу (Ра), когда восходит оно на небосклоне, чтобы осветить лик находящегося во тьме.

Он осветил затемненное перьями своими и наводнил Обе Земли (светом) подобно солнечному диску на рассвете.

Его белый (т. е. верхнеегипетский) венец пронзил небеса и окружен звездами.

Вождь всех богов, благостный повелениями, хвалимый Большой Девяткой богов и любимый Малой.

Сотворила защиту его сестра его (т. е. Исида), прогнавшая врагов,

обратившая вспять дела враждебных (ему) силой уст своих,

превосходная языком своим, так что слова ее не могут не достичь цели,

сотворившая благостными приказания (свои),

Исида достойная, защищающая брата своего (т. е. Осириса), искавшая его неустанно,

Обрыскивавшая страну эту (т. е. Египет) в виде (плачущей) коршуницы непрестанно, пока она не нашла его,

сотворившая тень перьями своими, создавшая ветер крылами своими,

сотворившая ликование, упокоившая брата своего (букв. “сделавшая так, чтобы он причалил, пристал”),

Воскресившая (букв. “поднявшая слабость”) Усталого сердцем (т. е. мертвого Осириса),

принявшая семя его, родившая наследника,

воспитавшая (дитя) в одиночестве, причем не было известно место, в котором он находился,

введшая его, победнорукого, в Просторный Зал Геба (т. е, суд),

причем Девятка богов возликовала, (крича):

“Добро пожаловать, сын Осириса, Гор стойкосердый, правогласный (т. е. признанный правым судом богов),

сын Исиды, наследник Осириса,

тот, для которого собрался Суд Праведный, Девятка богов и сам Вседержитель (т. е. Солнце, Ра);

в котором (т. е. в суде) объединились Владыки Правды (Маат) (т. е. судьи),

отворачивающиеся от беззакония, сидящие в Просторном Зале Геба,

чтобы не предать должность (законному) обладателю ее и царство - тому, кому его должно передать!”

Гор был найден правым.

Отдана ему должность отца его.

Вышел он (из Зала суда) носящим головную повязку по приказу Геба,

приняв управление Обоими Берегами, причем Белый (верхнеегипетский) венец утвержден на голове его.

Земля отдана ему в распоряжение (букв. “в потребу”) его.

Небо и земля под началом его.

Переданы ему Лхэ, Пэ, Хамеу (три традиционные категории, на которые, по представлениям древних египтян, делилось население Египта),

Тимурис (т. е. Египет), Хау-небут (народы Анатолии), все оберегаемое Солнцем под властью его, (равно как и) северный ветер, река, половодье, деревья жизни (растения, питающие людей), растения всякие...

Все в праздничном настроении, сердца сладостны, груди полны ликования.

Каждый радостен, всякий прославляет его красоту.

О, как сладка любовь к нему у нас!

Благостность его овладела сердцами, и велика любовь к нему в груди каждого, после того как они принесли жертвы сыну Исиды.

Враг его пал из-за преступления своего, и сотворено злое против злодея.

Творящего зло постигла кара.

Сын Исиды, отомстил он за отца своего, причем он освящен и имя его сделано благостным.

Да будет сладостным сердце твое, Веннофер, сын Исиды!

Он принял Белый венец, передана ему должность отца его в Просторном Зале Геба,

Причем Ра говорил, Тот писал, а суд (т. е. судьи) был удовлетворен:

“Повелел (передать царство) тебе отец твой Геб, и было потуплено сообразно сказанному им”.

IX. Заключение с добавочными замечаниями относительно мифа об Оке.

Знакомясь с этим очерком древнеегипетской мифологии, читатель увидит, что мы имеем уникальную возможность определить время и обстоятельства возникновения самой важной части мифологии Египта - мифов о Горе. Это время охватывает начало и середину III тысячелетия до н.э., начиная с самых ранних исторических документов и событий, вызванных установлением царской власти в Египте. Миф о Горе был дополнен представлениями о родословной Гора, которая стала Гелиопольской космогонией, о Горе и Сэте, об Осирисе и Исиде, об Оке Гора; он стал прототипом концепции Ра, солнца, которое является царем небес. Этот миф коренится в первом известном представлении о верховном боге, правителе вселенной, который являлся в виде троицы, состоящей из Гора-сокола. Гора - царя Египта и небесного Гора. Он возник в результате построений, производившихся в ясной логической манере, базировавшихся на вере в универсальный и вечный характер царя Египта и обогащенных космогоническими идеями, сохранившимися с доисторических времен; он был сделан действенным посредством слияния с обрядами, которые устраивались для служения божественному царю и частично при его восшествии на престол и его погребении. Позже, хотя еще очень рано, миф о Горе со всеми его ответвлениями выглядел как рассказ или группа рассказов о былых временах, хотя и представлялся как существующая реальность при истолковании обрядов. Это происхождение мифологии в Египте носит специфически египетские черты и не должно связываться с возникновением мифологии в других цивилизациях. Однако необходимо иметь в виду, что в Египте мифология возникла вследствие образования новой формы общества, структура которого выражалась в теологических терминах. Конечно, верно, что и некоторые доисторические мифологические понятия о небе и солнце, о земле и растительности были внесены в миф о Горе и позже в миф о Ра. Однако другие представления о космосе возникли как репродукция представлений о царствовании земного царя. Одной из этих более поздних космических концепций была концепция небесного царя Гора, который воплотился в солнце и звезду. Есть и еще некоторые концепции этого рода, и мы увидим, что к ним относится представление о том, что любое небесное тело - глаз бога.

Одной из целей нашего описания египетской мифологии было дать понять читателю, что, с одной стороны, значительная ее часть может быть объяснена, если мы отдадим себе отчет в том, что имело место длительное и постоянное изменение мифологических представлений: только документы III тысячелетия до н.э., до великого социального кризиса в Египте, могут быть использованы при попытке понять мифологию, существовавшую в период основания и первой кульминации египетского царства. С другой стороны, однако, поскольку исследование самого раннего периода продолжается, многое пока остается невыясненным. Хотя некоторые результаты, достигнутые в процессе такого исследования, изложены в этом очерке, я хочу подчеркнуть, что обрисованная здесь картина египетской мифологии, конечно, не является полной. Незавершенность нашей работы можно хорошо проиллюстрировать на примере самых недавних исследований мифа об Оке.

Мое представление о происхождении мифа об Оке (см. с. 91) и о его слиянии с мифом о Горе, Сэте и Осирисе (см. с. 100 и ел.) отличается от общепринятого до сего времени. Согласно этому прежнему взгляду, концепция Ока Гора и Ока Ра возникла из представления о солнце и луне, глазах небесного бога. Поскольку, в соответствии с моим пониманием небесного Гора, я не могу разделять этот взгляд, самое лучшее, мне кажется, перечислить факты, касающиеся Ока. Я чувствовал себя обязанным коснуться весьма загадочной концепции Ока в первой главе этой работы. Положение дел в этой области меня не удовлетворяло, и я решил исследовать, каким было представление об Оке в III тысячелетии до н.э., как только закончил данную работу. Результаты моего исследования будут опубликованы в двух статьях: “Beilaeufige Bemerkungen zum Mythos von Osiris und Horus” и “Das Sonnenauge in den-Pyramidentexten” (“Zeitschrift fur Aegyptische Sprache und Altertumskunde”* (См. № 86, 1961, с. 1-21, 75-86.- Прим. пер.)). Я рад возможности добавить полученные результаты к этой работе. Фактические элементы мифа, как они изложены выше, можно будет легче понять после того, как они будут изложены здесь в надлежащей связи; кроме того, новые результаты должны будут пролить свет и на другие затронутые нами проблемы.

Понятие об Оке появилось впервые как понятие об Оке Гора. Это был третий глаз, в дополнение к двум глазам сокола или царя. Око было совершенно тождественно со змеей Уреем, изображение которой прикреплялось на лбу царя к короне или к головному платку. Понятия и об Урее, и об Оке как будто восходят к представлению о том, что божественная змея-джет, воплощение богов, и одновременно форма изначальной змеи была также атрибутом божественного царя: змея-джет была Уреем на лбу царя в реальной жизни, ибо в мифе о Горе и Осирисе это был третий глаз Гора. Благодаря этому тождеству Ока Гора и Урея, Око Гора воспринималось как Урей. Пока царь был жив, Урей был, по выражению Текстов пирамид, магически “охраняем” царем. Когда, однако, царь умирал, эта ядовитая змея могла убежать, если ее не взять под стражу. Оставленная на свободе, она была страшной и враждебной; уйдя прочь, она могла оставить за собой в Египте смуту и хаос, и, следовательно, Маат, т. е. закон и порядок, могла покинуть страну. Ее нельзя было восстановить, пока Урей не возвратится назад на лоб царя, теперь уже преемника покойного царя. Это главное представление о змее Урее появляется как представление об Оке Гора в мифе о Горе, который стал Осирисом, когда его убил Сэт. Сэт, воплощение беспорядка и смуты, взял Око Гора, который стал теперь Осирисом, и закон и порядок не были восстановлены до тех пор, пока новый Гор на земле, сын Осириса, не завладел им снова. Тот тоже играет роль хранителя Ока Гора во время поединка Гора и Сэта. Мы можем теперь понять, что существование Сэта как врага Гора-Осириса и освобождение Ока от магической охраны царя были мифологическими событиями, которые изображались в церемониях только в период между смертью старого царя и провозглашением нового. Поэтому эти два одновременные понятия неизбежно должны были слиться. Более того, мы можем теперь понять обстоятельство, отмеченное мною, рассматривая рассказ о Сэте и Горе, а именно, что Сэт умеет мириться с поражением; как только воцарился новый царь, Сэт уже не является более врагом Гора; он тогда выступает, скорее, в качестве его дополнения согласно своей первоначальной природе парного Гору бога. Когда Гор, став по праву царем, возвратил себе Око, он стал охранителем его и оно было помещено на его лбу, пока он сам не стал Осирисом; Око осталось на свободе и было захвачено Сэтом, а затем вновь вернулось на лоб нового земного Гора-царя. Однако Гор завладел Оком не только для себя. Как только он получал его, т. е. когда новый царь был провозглашен, до погребения своего отца, он отдавал его своему отцу Осирису, у которого оно было отнято, когда он был Гором, и даянием Ока, символа царского достоинства, Осирису Гор осуществлял воцарение своего отца, но уже не на земле: Осирис сливался воедино со своими предшественниками и теми, кто станет в будущем земными царями. Он трансформируется в вечную форму Гора, царя небес, воплощенного в небесное тело, солнце или, большей частью, согласно Текстам пирамид, утреннюю звезду. Здесь опять следует привести типичный пример запутанности египетской мифологии. Перевоплотившийся покойный царь становится небесным Гором, утренней звездой; утренняя звезда, следовательно, была божественным телом, змеей-джет перевоплощенного царя; поскольку змея-джет, которая была единой сущностью, хотя представляла божественную форму всякого бога, была тождественна Оку Гора, перевоплощенная форма Ока Гора была тоже утренней звездой; и Гор, и Око Гора в их вечных аспектах были утренней звездой.

Подобно Гору, его мифологическая параллель, Атум, также имел свое царское Око, и, когда Ра стал царем небес, появились также Урей Ра и Око Ра. Только Око Ра идентифицируется с небесным телом в некоторых изречениях Текстов пирамид. Мы обычно понимаем это как отождествление Ока Ра с солнцем, но тщательная интерпретация этих текстов безошибочно показала, что Око Ра было утренней звездой. Следовательно, утренняя звезда, согласно Текстам пирамид, была одновременно Осирисом после его перевоплощения, небесным Гором, вечным аспектом Ока Гора и Оком Ра. Однако вне Текстов пирамид, концентрирующихся вокруг трансформации покойного царя, утренняя звезда не играла никакой роли в мифологии. Потому кажется вполне вероятным, что представление об Оке Гора и Оке Ра как о небесном теле вызвало другое представление, которое отражено в более поздних текстах, а именно, что оба главных небесных тела, солнце и луна, были глазами Ра или Гора. Тогда в некоторых случаях луна называлась Оком Гора, потому что как Око Гора было похищено и вновь обретено, так луна исчезает и появляется каждый месяц. Око Ра, однако, никогда, по-видимому, не было солнцем; оно стало мифологическим персонажем, отождествляясь с Маат. дочерью Ра, которая подобно Оку Атума, была направлена своим отцом как посланец, когда возникли смуты и мятежи; и мир не был восстановлен, пока она не вернулась туда, где ей надлежало быть,- в Египет и к небесному царю.

Мифы об Осирисе и Горе (Хоре)

Культ Осириса, прежде чем распространиться по всему Египту, был популярен в Дельте, и его образ возник из слияния нескольких локальных богов, почитавшихся в городах Дельты. Согласно гелиопольскому мифу о сотворении мира и богов, Осирис был одним из четырёх детей Геба (земли) и Нут (неба). Его брата звали Сет, сестёр - Исида и Нефтида. Осирис - бог, объединивший в себе функции правителя, бога природы и владыки царства мёртвых. Сложность образа Осириса ощущалась самими египтянами, и нс случайно в одном из гимнов сохранилась следующая его характеристика:

Сущность твоя, Осирис, темнее (чем всех других богов).

Ты - луна, находящаяся на небе,

Ты делаешься юным, когда ты желаешь,

Ты делаешься молодым, когда ты хочешь,

И ты - Нил великий на берегах в начале нового года;

Люди и боги живут влагой, которая изливается из тебя,

И я нашёл также, что твоё величество - это царь преисподней.

Соединив в себе в различные времена в силу различных причин культы царя, умирающего и воскресающего бога производящих сил природы, Нила, быка, луны, загробного судьи на страшном судилище, миф об Осирисе впитал в себя отражение религиозных представлений ряда последовательных этапов развития египетского общества.

Легенда об Осирисе сложилась в общих чертах уже в эпоху Древнего царства. В период Нового царства было создано литературное произведение «Сказание о Хоре и Сете». Наиболее цельное изложение мифа об Осирисе сохранилось в трактате древнегреческого историка I biyrapxa «Об Исиде и Осирисе».

Осирис, представитель четвёртого поколения богов, царствуя в Египте, научил людей земледелию, садоводству, виноделию, установил законы, поклонение богам. На двадцать восьмом году царствования он был убит Сетом, стремившимся к власти и завидовавшим славе своего брата. Для осуществления злого замысла Сет подготовил сундук (по другим версиям - гроб), принёс его в зал во время застолья, предложил всем, кто пожелает, лечь в него, обещая подарить тому, кому сундук окажется впору. Как только Осирис лёг в сундук, слуги Сета захлопнули крышку, закрепили се задвижками и бросили сундук в море.

Сестра и жена Осириса Исида горько оплакивает брата и мужа, разыскивает его тело повсюду и наконец находит сундук в Библе. Однако Сету удалось похитить сундук. Он разрубил тело Осириса на 14 частей и разбросал их в болотах Дельты. Исида вновь отправляется на поиски и вылавливает в болотах члены Осириса. Бог Ра посылает бога умерших Анубиса набальзамировать тело Осириса и запеленать его (поэтому в изображениях тело Осириса перевито бинтами, подобно мумии). Исида в виде соколицы опустилась на тело Осириса и, чудесным образом зачав от него, родила сына Гора. Гор рожден для того, чтобы отомстить за смерть отца. В то же время он считает себя единственным законным наследником. Втайне вскормленный и выращенный матерью в болотах Дельты, Гор идёт на поединок с Сетом, требуя перед судом богов осуждения обидчика и возвращения наследства отца. После длительной тяжбы (по одному из вариантов мифа, она длилась 80 лет) Гор признаётся правомочным наследником Осириса и получает царство. После этого Гор воскрешает своего отца, дав ему проглотить своё око. Однако Осирис не возвращается на землю, а остаётся царём мёртвых, предоставив Гору право царствовать на земле.

В мифе об Осирисе очень ясно прослеживаются черты культа производительных сил природы. Символом связи Осириса с растительным миром было зерно. Нс случайно с Осирисом отождествляется бог злаков Нспри. По представлениям египтян, ре1улярные разливы Нила происходят оттого, что Осирис, Великий Зелёный, посылает воду из глубин своею царства. По другим поверьям, разлив Нила начинается оттого, что слеза Исиды, оплакивавшей Осириса, упала в Нил. С Осирисом связывали ещё одно явление природы - фазы луны, которая «умирает», чтобы циклически возрождаться. Отсюда отождествление Осириса с луной.

Одежда и атрибуты Осириса характеризуют его как царя. Каждый фараон, умирая, уподобляется Осирису; но, подобно Осирису, он воскреснет для вечной жизни, чтобы царствовать в мире ином, как и на земле. Преемник «ушедшего в свой горизонт» фараона при коронации уподобляется Гору, поэтому культ Гора - культ царя живого.

В эпоху Среднего царства не только фараона, но и любого египтянина после смерти стали отождествлять с Осирисом.

Представление о «царстве мёртвых» в Египте менялось с течением времени. В Древнем царстве верили, что умерший царь устремляется к звёздам, в страну Дуат. Доступ к ней загораживает озеро с извилистыми берегами, и его преодоление было одной из основных трудностей, возникавших на пути фараона в мир иной. Большую часть Текста Пирамид занимали формулы, призванные помочь фараону преодолеть все препятствия и успешно покинуть землю. К моменту вознесения в царе уже нет ничего от человеческой, земной природы - он становится богом. О его царствовании в ином мире рассказывается немного: там он восседает на престоле, отдаёт приказания, вершит суд, то есть сохраняет все земные полномочия, полностью отождествляясь при этом с богом солнца.

На некоторых саркофагах периода Среднего Царства обнаруживают тексты с «картой» загробного мира, которые называются «Книгой двух путей». «Карта» была составлена, чтобы обленить душе странствования по опасным, внушающим ужас подземным дорогам. В соответствии с изображениями на «карте» покойный встречал в самом начале пути две извилистые тропы, разделённые огненным озером. На обеих тропах его душу подстерегали опасности: змеи, чудовища, запертые ворота, смертоносные ножи. Чтобы избежать гибели, покойный должен был знать соответствующие заклинания. Они приводились в текстах, сопровождавших «каргу»: «Книга о том, что в Загробном царстве» («Амдуат»), «Книга врат», «Книга дня и ночи».

В эпоху Нового царства появились представления об аде (месте жительства чудовища-каннибала) и рае (цветущих полях Иару), страшном суде и загробном воздаянии. Определяемая божественным судом загробная жизнь египтян была либо расплатой за безнравственное поведение на земле, либо вознаграждением за соблюдение главных этических норм: порядочности, честности, религиозности, семейственности.

Культ Осириса оказал большое влияние на христианство: иконографию «страшного суда», учение о муках грешников в аду, создание образов богоматери и святых, победителей дьявола.

В заключение, говоря о египетских мифах в целом, нельзя не отметить, сколь своеобразный отпечаток наложила на них природа Египта, жизнь которого всецело зависела от разливов Нила: нс случайно боги-творцы зарождаются в беспредельном, бездонном хаосе воды, олицетворённом в облике Нуна. Расцвет и умирание природы, борьба света и мрака, противопоставление испепеляющего зноя пустыни плодородию долины Нила составляют основу многих египетских мифов. Как правильно отмечает Дж. Вильсон, для древних египтян между орошённой Нилом почвой и пустыней проходит граница между жизнью и смертью. Основные факторы жизни египтян - ежедневный восход солнца и ежегодный разлив Нила - привели к зарождению мысли о своевременном подчинении сил хаоса организующему началу. В космогоническом и циклическом движении минимальны неуверенность, страх, насилие. Борьба совершается без большого напряжения. Ноги достаточно всемогущи, чтобы обеспечива л» полное господство установленного ими порядка над стихией и хаосом. Эта уверенность в существовании организующего начала рано проникает и в хтоническую мифологию. В царстве мёртвых также благ одаря грандиозному заупокойному культу (сначала царей, а затем и их подданных) и соответствующим представлениям (суд Осириса) в своеобразной форме обеспечивается победа жизни над смертью.

Боги моделируют природные стихии и облечены природной бесстрастностью, правильностью, всесилием. Они абстрактны и лишены не только человеческих слабостей (как греческие боги), но и сколько-нибудь отчётливой индивидуальности, хотя все они антропоморфны и лишь у некоторых из них звериные головы. Людям нет места в египетской мифологии, не выработалась ещё концепция героя. Действительная или мнимая связь между природными явлениями объясняется либо посредством генеалогических связей богов, либо их отождествлением друг с другом, полным или частичным. Выдвижение на первый план солнца и воплощающего его солнечного бога выражается в том, что Ра сливается с другими богами (локальными «гегемонами»). Различные мифические аспекты тоже сближаются и отождествляются, то есть на разных уровнях варьируются в принципе одни и те же образы и сюжеты. Так, Осирис на хтоническом уровне соответствует Ра на солярном и Атуму - на космогоническом. Борьба Ра с Апопом в суточном цикле эквивалентна борьбе Гора и Сета в календарном цикле. Таким образом, для египетской мифологии характерно крайнее сближение трёх основных мифологических циклов - космогонического, солярно-суточного и календарно-хтонического. Все три цикла воспринимаются как три проекции единой мифологической концепции борьбы, в которой на одной стороне свет, Нил, жизнь, плодородие, солнце, фараон, а на другой - тьма, засуха, смерть, соперники фараона, хтоничсские водяные чудовища и азиатские кочевники.

Связующим звеном между хтоническим, солярным и календарным циклами в египетской мифологии является обожествлённый царь, отождествленный с Гором.

Именно фараон ответственен за космический, календарный и общественный порядок. Для египетской мифологии характерны взаимопроникновение, взаимоотраже- ние космоса и государства, природной и социальной деятельности. Вселенная представлена как хорошо налаженная государственная машина, где всё управляется царём богов (отцом фараона). Однако эта Вселенная описывается не в политических терминах (как в Китае), а в природных.

Предыдущая статья: Рецензия: «включаем обаяние по методике спецслужб» — как подружиться с кем угодно Следующая статья: Одиночество души: «Человек одинок всегда и никогда

Что раскрывает миф об осирисе и исиде. Осирис и Исида. Египетская мифология. VIII. Миф об Осирисе, Исиде и Горе